Екатерина Рождественская – одна из известнейших в России фотографов, а также бывший главный редактор журнала «7 дней», а еще она переводчик и художник-модельер. Но известна Екатерина даже не этими профессиональными достижениями, а тем, что является дочерью поэта Роберта Рождественского, человеком, который лично общался со многими выдающимися людьми советской эпохи. Надо сказать, страсть к знаменитостям, привитая с детства, не прошла. Повзрослев, став профессиональным фотографом, она продолжает общаться со знаменитостями. Среди ее моделей Олег Газманов, Янковский, Гурченко и многие другие. И лишь только Стас Михайлов отказался, а могло бы получиться отличное фото. Но и без него работы было более чем достаточно.
«Стыдно вам, пожилой женщине»
В своей книге Екатерина Рождественская рассказывает о многих знаменитых людях, с которыми ей удалось работать. Вспоминает, что начинать новый фотопроект было каждый раз очень непросто. Вот, например, ее мечтой было поработать с Янковским. Она была поклонницей творчества актера, но близко с ним знакома не была. Правда, когда, это ее останавливало.
Для переговоров отправила свою крестную Галю Коршунову. Та подкараулила Янковского у гримерки и изложила ему суть предложения. Галя – человек приветливый и располагающий к себе. Но на Янковского ни предложение, ни она сама, отчего-то не произвели впечатления. Он процедил сквозь зубы: «Стыдно вам, пожилой женщине», — и ушел. Галя очень обиделась.
Естественно, никаких съемок не получилось. Правда, сделать парочку фото с Янковским все же удалось, но много позже, уже, когда Рождественская обрела определенного рода известность в своих кругах. Снимался вместе с Сашей Захаровой для обложки «Каравана историй» и вел себя даже очень мило. Но, как говорит Екатерина в своей книге, тот случай научил ее не принимать желаемое за действительное. Такой приятный на экране, актер оказался совсем другим в реальной жизни. Конечно, это не повод для большого разочарования, но хороший опыт.
«Просто Вася»
Екатерина родилась в 1957 году. Ее родители в то время были студентами и жили вместе с бабушкой мамы по имени Лида в подвале. Лида была балериной, а затем работала в театре. Если учитывать, что Роберт был поэтом, а его жена литературным критиком и художником, то нетрудно представить, какое именно общество собиралось у них по вечерам.
Частым гостем был будущий знаменитый писатель Василий Аксенов. Он был молод, полон всевозможных идей, требовал, чтобы его называли просто Васей. Так все и делали. Вася любил выпить и постоянно приходил в гости с бутылкой. Подметив за ним эту его слабость, Лида пыталась всячески оградить своих детей от него. Если видела, что под пальто прячется очередная чекушка, прогоняла.
Понимая, что в гости ему надо, а мимо строгой матери семейства не пройти, Вася придумал ход конем. Он стучался в окно, ему открывала Лида, он просил открыть дверь. Та шла, чтобы открыть и забывала про окно. А Вася ставил у окна бутылочку. Как только проходил таможенный контроль, пробирался к окну, якобы для того, чтобы закрыть форточку, и забирал бутылку. Естественно, что вскоре его секрет раскрыли и пришлось ходить в гости без презента.
Позже он уехал за границу, но часто бывал на родине, встречаясь с прежними друзьями. Рождественская встретила его случайно и пригласила в проект, где снимала известных личностей в образах из исторических эпох. Аксенов признался, что в детстве всегда хотел побывать в шкуре Чапаева. Но, не являясь артистом, он, естественно, не мог даже приблизиться к этому образу. Екатерина исполнила эту его мечту. Она нашла фото Чапаева, Аксенову приклеила усы, вооружила шашкой и быстренько все сняла. Получилось великолепно, как раз таким видел себя Аксенов в образе Чапаева. После съемок писатель заехал к ее матери, вспоминали прошлое, отца, выпивали (без традиционной бутылочки Аксенов все еще в гости не ходил). После тех разговоров и поездок в гости он написал роман под названием «Таинственная страсть», посвятив его своим товарищам из шестидесятых.
«Давид» — Олег Газманов
Рождественская хотела снимать Газманова в образе Марата, но тот не желал валяться в ванне с красителями. Предложил, чтобы сняла его в образе «Давида» — той самой скульптуры, которую создал знаменитый Микеланджело. Пожалуй, это была самая смущающая съемка для Екатерины. Давид-то голый, даже листика никакого нет для прикрытия причинного места. Обнаженных мужчин, да еще и знаменитых, она до этого не снимала.
Пошла в музей, полюбоваться скульптурой, долго представляла, как это все будет, стоит ли снимать обнаженным или попросить прикрыться чем-то. А еще ведь нужно специальную краску на тело нанести, причем, на все части. Ужас!
Выходом стало телесное белье. Но, увы, в день съемки помощник Газманова не нашел ничего подходящего, в ближайшем магазине обнаружились только женские стринги. В них и снимали. Получилось величественно, но все равно поводов для того, чтобы покраснеть, было множество, поскольку стринги ничего не скрывали, потому на готовое фото все же пришлось лепить черный квадрат, чтобы не шокировать публику.
В своей книге Рождественская признается, что работа с Газмановым в образе Давида стала для нее самой ответственной в карьере.
«Пристукну обоих и не пожалею персидских ковров»
Александр Ширвиндт решил сниматься в образе Ивана Грозного из картины Репина, той самой, на которой царь убивает своего сына. Реквизит подготовили шикарный, но Ширвиндт привел с собой своего сына, чтобы снимался и он, в итоге съемка превратилась в настоящее шутовское представление.
Моделям никак не удавалось сосредоточиться, они все время смеялись и принимали совершенно неподходящие позы. А уж когда на «сына» вылили красную жидкость, вообще пошло веселье. Екатерине пришлось прибегнуть к угрозам. Она пообещала пристукнуть обоих родственников, и могла это себе позволить, поскольку с Ширвиндтом была знакома с детства, он был другом ее родителей и его в их семье величали по-простецки «Шурой».
После съемок пили чай, вспоминали былые деньки. Фото вышли просто невероятными, но те, кто их видел, едва ли представляли, чего стоило получить их именно такими реалистичными и красивыми. Модели попались крайне капризными.
«Скромная и тихая»
Самой покладистой моделью оказалась Алсу. Ее снимали в образе Натальи Николаевны Пушкиной, так как на картине Брюллова. Поначалу Екатерина предлагала нечто более экстравагантное, например, амазонку на коне. Но директор Алсу не согласился, боялся, что лошадь может навредить певице. Так же не понравились ему и другие предложения, показавшиеся опасными.
Сама Алсу в обсуждении своего образа не участвовала. Она вела себя тихо, была крайне застенчивой и скромной. Даже не обращалась к Екатерине лично, все, что хотела сказать передавала через директора. Выполняла все, что ей говорят. Самая милая съемка получилась, а главное, совершенно простая. Алсу просто выполнила все, что ей говорили, была вежливой и покладистой. Пожалуй, такие люди, не успевшие испытать на себе последствия «звездной болезни», достаточно редки и их стоит ценить.
«Человек-адреналин»
Еще одним близким другом семьи Рождественских был Владимир Яковлевич Шаинский. Когда Екатерина задумала его снимать, ему было уже за девяносто. Но он все еще оставался таким же веселым, ярким и «живым» человеком, каким она его запомнила в детстве.
Он жил в то время уже в Израиле и в России бывал крайне редко, потому знаменитостей не знал. Очень удивлялся, когда рассматривал портреты всех русских звезд в ее студии. Делал это при этом порывисто и быстро, несмотря на возраст, не мог усидеть на месте, одним словом, человек-адреналин.
Любопытно, что Рождественской повезло познакомиться с Любовью Орловой и Александровым. Ее родители как-то отвезли ее на дачу, где жила актриса и ее муж. Первоначально она не хотела ехать, но отец настоял, заявив, что если не поедет, потом пожалеет. Дом Орловой, а в особенности, его внутренняя обстановка поразили ее. Спальня Орловой была обделана ситцем и вся, словно, светилась. Повсюду присутствовали следы индивидуальности хозяев, даже ванна и та была сделана исключительно под Орлову, так как ей хотелось. Тогда еще о евроремонтах не слышали, естественно, у всех все было одинаковым. А такое!
Больше, правда, на той даже при жизни Орловой побывать не удалось. Екатерина приехала туда только, когда внук Александрова приехал распродавать имущество. Этому человеку было абсолютно неинтересно великое прошлое его предков, потому он планировал выбросить из дома все, в чем не нуждались покупатели, в итоге, Рождественской едва удалось спасти редкие пластинки и бобины с записями. Наверняка, перевозя это все к себе в студию, она не раз подумала о том, какая судьба ждет ее собственные работы, будут ли бережно хранимы они потомками, или же пойдут на свалку, если их не приютит вот такая же, как она.