Фильм режиссёра Светланы Дружининой «Гардемарины, вперёд!», снятый в 1987 году, стал легендой об идеальной мужской дружбе и преданной любви. Но в жизни о дружбе и любви речи и не шло.
Невероятная троица
Фильм был снят благодаря пожару в доме Светланы Дружининой. По счастливой случайности в кабинете её мужа Анатолия Мукасея уцелела книга инженера, преподавателя техникума Нины Соротокиной под скромным названием «Трое из навигацкой школы». Сама Дружинина знакомиться с содержимым книги не желала, но её муж книгу прочёл и настоял на том, что из неё может выйти отличный фильм. Вообще, сначала съёмки должны были стать чуть ли не семейным предприятием. В роли гардемарина Оленева должен был сниматься cын Дружининой Михаил, а себе Светлана хотела оставить роль мятежной Анны Бестужевой. На неё даже успели сшить платья. Однако сын категорически отказался от съёмок, и в последний момент возобладал разум: Дружинина поняла, что это невозможно — сниматься в фильме и командовать съёмками. Поэтому пришлось искать других исполнителей. Роль Оленева отдали Владимиру Шевелькову, а роль Бестужевой — Нелли Пшённой.
Во время подготовки поменялись почти все «гардемарины». Роль Александра Белова должен был играть Олег Меньшиков, а Алёши Корсака — Юрий Мороз, но, когда он отказался от роли, вместе с ним ушёл и Меньшиков. Замена оказалась более чем удачной — Белова сыграл выпускник театрального училища Сергей Жигунов, чьи кудри покорили сердца многих девушек Советского Союза; а Корсака нашли благодаря мексиканскому фильму «Надежда», где был занят Дмитрий Харатьян. Так сложилась эта невероятная троица. Увы, но мало кто из них вспоминает о фильме с удовольствием, а Владимир Шевельков прямо говорит в интервью: «Ненавижу гардемаринов».
То боли в животе, то беременность
Трудностей и в самом деле было много. В начале съёмок в 1986 году режиссёр упала с лошади и сломала ногу — работу пришлось отложить на полгода, да и позже она вынуждена была скакать на костылях по площадке, зачастую подгоняя ими неповоротливый персонал. Прямо во время съёмок Светлане Дружининой кололи обезболивающие — нога не срасталась.
В разгар работы оказалось, что фильм находится под угрозой срыва: юного красавца Жигунова забрали в армию. И хотя съёмочной группе удалось уговорить армейское командование, чтобы Жигунова пристроили в кавалерийский полк тут же, в Москве, откуда его без проблем отпускали на съёмки, проблемы остались. Однажды его даже принесли на носилках — рядовой Жигунов попал в санчасть, поскольку жаловался на боли в животе. Увидев, как подопечный резво скачет в кадре, офицер, сопровождавший его, разозлился: «Ему бы в настоящих войсках служить следует, а не здесь прохлаждаться!» Договорённость договорённостью, а кудри Жигунову в части сбрили, и гримёрам пришлось изворачиваться, чтобы найти для актёра парик, который мог заменить гардемарину собственную роскошную шевелюру.
Едва не закончился трагедией эпизод, в котором героя Жигунова выстрелом сбивают с коня. Снимался в сцене каскадёр, во время падения вожжи захлестнулись вокруг шеи — и трюкач едва не погиб. Поскольку съёмки затянулись, оказалось, что замужняя актриса Татьяна Лютаева, игравшая Анастасию Ягужинскую, беременна. Последние сцены снимали, когда был уже седьмой месяц. Костюмерам пришлось выходить из положения с помощью платьев и драпировок, а оператору — снимать актрису крупным планом.
Нелюбимый актёр режиссёра
По какой-то причине не сложились отношения между актёром Владимиром Шевельковым и режиссёром Дружининой. Сам Шевельков считал, что причиной тому — драма сына Дружининой, которого якобы просто отстранили от работы в картине из-за его привязанности «к веществам». Глядя на Шевелькова, Дружинина сразу вспоминала, что на его месте мог быть её сын, и придиралась к актёру. «Не так стоишь, не так сидишь, и ноги у тебя кривые!» — сетовал Шевельков. Но, наверное, дело было в том, что он единственный из тройки главных героев был уже сложившимся актёром, за его плечами были такие известные фильмы, как «В моей смерти прошу винить Клаву К.», «Без видимых причин», «Признать виновным», фильм-катастрофа «Поезд вне расписания», «Большое приключение» и ещё 10 картин. Он был юной звездой, а Дружинина этого не учитывала.
«Роль Оленева мне ничего не дала, я считаю её провалом», — признавался актёр. В общем-то, он был прав, роль Оленева стала в фильме проходной, однако без Шевелькова, которого не пригласили сниматься в продолжение фильма, последующие «Гардемарины…» явно проиграли. Дружинина на вопросы журналистов отвечала, что актёр был безынициативен, часто опаздывал на съёмки и даже пропускал их. После выхода фильма Шевельков наотрез отказался ездить на встречи со зрителями и этим тоже дал Дружининой карт-бланш.
Пьяная импровизация
Не обошлось и без казусов. Во время съёмок сцены, в которой шевалье де Брильи гонится за Корсаком, актёры, ожидая погоды и солнечного света, слегка расслабились. В автобусе, служившем для них домом и гримёркой, решили в ожидании немного «согреться». Кто-то достал бутылку коньяка, кто-то — снедь. И тут из-за туч показалось солнце и поступила команда: «У нас всего 10 минут! Все на съёмочную площадку!» По сценарию актриса Лютаева должна была оставаться у кареты, когда де Брильи выскакивал из неё и гнался за героем Харатьяна. Но вместо этого Татьяна с криком «Серёжа!» побежала следом за мужчинами.
«Умер твой Серёжа!» — начала ругаться Дружинина, а потом принялась хохотать, потому что получилось действительно замечательно, и в фильм вошла вот эта самая «пьяная импровизация».
Особый интерес у местных жителей, собравшихся поглазеть на съёмки, вызвал эпизод, когда герой Боярского (де Брильи) выскакивает из бани голый с дубиной и гоняется за денщиком, который окатил его ледяной водой. Разумеется, Светлана Дружинина заверила звезду «Трёх мушкетёров», что «ничего такого» на экране зрители не увидят. Особо слабонервных со съёмочной площадки удалили, а вот отогнать зевак не удалось. Более того, местные пенсионерки засели в разных местах леса, чтобы увидеть, «куда побежит голый Боярский».
И получилось так, что голяком из бани актёр с дубиной наперевес выскочил как раз на толпу глазеющих женщин. «Я, вообще-то, без комплексов, — вздыхал он позже. — Да и там вроде бы никто в обморок не упал». А режиссёр хохотала и никак не давала команду «Стоп!».