Здравствуйте! Это сильно повлияло на мою жизнь, на взгляды в актёрской профессии. Можно сказать даже, что разделило мою творческую судьбу на до и после. Эта история о моём большом провале и проступке, за который до сих пор стыдно. Но я вынес для себя урок, пересмотрел практически всё и, думаю, без этой истории, я бы не был тем, кто есть сейчас.
Никита Сергеевич Михалков
Дорогие читатели, я часто читаю в комментариях под моими статьями, мол, я превозношу себя, считаю актёр актёрычем и выставляю себя самым белым и пушистым. Жаль, что у некоторых из вас сложилось такое мнение, но, как говориться, зрителю виднее. Сегодня хочу рассказать вам одну из историй о моём провале. Личную, но поучительную.
Когда я учился в театральном институте, мы все мечтали сниматься у Никиты Михалкова. Он частенько приезжал к нам в Щепку, давал мастер-классы, на которые собирался весь институт. Надо сказать, что это было очень полезно, он рассказывал и учил как работать в кино, рассказывал кучу интересных историй из своей жизни и практики, потом подолгу общался с нами — студентами, отвечал га все наши вопросы. Это непередаваемое чувство, когда живая легенда стоит прямо перел тобой, говорит с тобой и даже иногда во время тренингов подходит к тебе и ноги в правильную стойку поправляет.
Мастер-класс Михалкова
А однажды к нам в вуз пришли его агенты и искали на всех курсах Щепки парней ростом 183 сантиметра для фильма Михалкова «Утомлённые солнцем 2». Я бежал куда-то по коридору, как сейчас помню, со шпагой с фехтования, а меня останавливает девушка с возгласом: «Какой у тебя рост?». Я, не останавливаясь, выкрикнул: «183» и дальше побежал, забыв о ней через секунду. А потом встречаю довольного однокурсника, который прыгает от счастья и говорит, что его на пробы к Михалкову в фильм позвали. И когда я узнал что зовут всех с ростом 183, я сломя голову побежал в то фойе под портрет Щепкина в надежде, что девушка ещё не ушла.
Застал её уже в дверях, извинился, сказав, что спешил на занятие, и она, нехотя, но записала меня и пригласила на следующий день на Мосфильм. Тут и я запрыгал от счастья! Я прекрасно понимал, что вряд ли меня утвердят, потому как артистов тысячи, но сам поход на пробы к Михалкову меня невообразимо радовал.
Проходная Мосфильма, каждый раз заходя туда, вспоминаю как сидел там на полу… об этом ниже
На следующий день я уже стоял на проходной Мосфильма с целой толпой парней со всех театральных вузов. Благо, щепкинцев было много, и мы дружной компанией шутили в ожидании. Нас пропустили, и вот мы уже в производственном корпусе у кабинета «Три Тэ», куда нас вызывали по одному. Самого Никиты Сергеевича на этих пробах не было, там нас просто снимали на камеру, прося представиться, рассказать о себе и прочитать любимое стихотворение. Моя очередь дошла через пару часов, всё рассказал, прочитал и меня измерили дабы убедиться, что рост мой действительно 183. Нас пробовали на Кремлёвский полк, где все одного роста. Рассказали что будет 9 съёмочных дней, а перед этим две недели строевой подготовки и три дня жизни в полевых условиях в Алабино под Москвой в военной части.
Ох, как же я хотел чтобы меня утвердили… И через неделю мой телефон зазвонил. Женский голос в трубке сообщил, что меня вызывают на встречу с Никитой Сергеевичем, которая будет являться вторым этапом проб. Я аж закричал, как повесил трубку, от радости. Побежал тут же по общежитию искать тех ребят, что тоже были на первых пробах. И выяснил, что ещё пятерых позвали. Мы пошли в сквер рядом с нашей общагой, где долго обсуждали случившееся, а после мы у меня в комнате смотрели первую часть «Утомлённых солнцем», представляя что же может быть во второй и каким именно образом воскреснет Котов.
Одного из ребят за Евгением Мироновым я и должен был играть
На вторых пробах уже было человек сорок парней и сам Никита Сергеевич. Это были даже не пробы, а беседа. Он усадил нас в аудиторию и рассказывал о сценах, в которых нам предстояло сниматься. Говорил о настоящих немецких танках в кадре, о массовке в 2,5 тысячи человек, об идее фильма и что будет аж две части второй части картины. обговорил сроки, обещал договориться с мастерами курсов, что бы всех отпустили сниматься. Потом нас отправили на примерку. Нам меряли шинели и форму, предупредили что всех подстригут под 2-3 миллиметра машинкой. И вообще, с нами обсуждали уже всякие детали, будто мы утверждены. А потом Михалков сказал нам напутственную речь, пожелав удачи.
И выходим мы на улицу и понять не можем — утверждают нас или нет? Конкретно никто ничего не сказал, да и когда вызовут в следующий раз тоже. Ехали на автобусе до Киевской станции метро в каком-то непонятном состоянии. Вроде бы, и радостно, но в то же время — что это было? И в тот же вечер мне позвонили и вызвали на следующий день на подписание договора. Тогда я не прыгал от счастья, а просто выдохнул и сел на диван. Сидел и представлял как я снимаюсь у Никиты Сергеевича. Да что уж греха таить, я подумал — всё! Жизнь удалась! А после съёмок у такого режиссёра, я буду нарасхват, а ещё богат, знаменит и т.д. Руки тряслись, я позвонил маме, обрадовав её. А потом прибежали другие ребята, которых тоже утвердили, и как-то сама собой началась бурная гулянка с обильным количеством горячительного.
На этом кадре есть двое моих товарищей, которые снялись в картине
Меня поздравляли, хвалили, пили за успех, пели под гитару и танцевали. Потом гуляли по ночной Тверской, снова пили, а потом темнота и конец всем воспоминаниям…
Просыпаюсь я на полу в своей комнате, смотрю на часы, и понимаю, что должен был быть на мосфильме два часа назад… Телефон почему-то выключен. Я быстро привожу себя в порядок, ловлю такси на последние деньги, звоню асистентке — она не берёт трубку. Звоню своим товарищам, которых тоже утвердили, но и они не берут. Подъезжаю к Мосфильму, а на проходной на моё имя нет пропуска. Охрана говорит, что его аннулировали, и пройти я не смогу, если студия не выпишет новый. Я просто сажусь на пол и слёзы текут по щекам. Не знаю сколько я так просидел на проходной полностью потерянный и жутко презирающий сам себя…
А потом меня по плечу похлопал мой товарищ, который вышел с территории киноконцерна. Он начал орать на меня, мол, какой же я (куча нецензурных слов), рассказал как они впятером долбили в мою дверь, как орали, звонили и всячески пытались меня разбудить. А ещё рассказал, что мне ассистентка Михалкова звонила, когда они уже не разбудив меня были на проходной. Я, как оказалось, ей ответил на звонок. Разговор мне товарищ пересказал:
– Ало, Сергей, а вы где сейчас должны быть?
– На Мосфильме
– А вы где?
– Дома, сплю
– Вы проспали, успеете приехать за полчаса?
– Нет! Дайте поспать!
И бросил трубку… Тут мне снова стало плохо, да ещё товарищ добил тем, что помощница в красках передала наш с ней разговор Никите Сергеевичу, а тот при всех сказал, что на таких артистов он очень злопамятный. Я сказал товарищу что мне надо пройтись и пошёл пешком домой от Мосфильма до общаги на Белорусской. Шёл часа четыре, может, больше, и всю дорогу лишь одна мысль крутилась в голове — всё… теперь никаких съёмок у меня никогда не будет. Я по-хамски повёл себя с одним из лучших и маститых режиссёров страны, который в меня поверил и утвердил в своё кино. Теперь, я был уверен, меня внесут во все чёрные списки и никаким актёром я не стану из-за того, что погубило многих артистов — водки.
Как вам фильм, кстати?
Я смотрел в небо и просил всевышнего со слезами на глазах дать мне ещё шанс, не лишать меня мечты служить искусству. Простите, что так подробно всё описываю, просто будто снова переживаю все те эмоции. Я тогда зарёкся пить, зарёкся что либо праздновать раньше времени, дал себе обещание никогда больше так не подводить самого себя. И стараюсь следовать тем обещаниям. Да, меня ждал позор и насмешки в институте, надо мной долго шутили, мол, я самого Михалкова послал. И каждая насмешка отзывалась болью в моей душе.
Но никаких чёрных списков не последовало. Довольно скоро меня утвердили в сериал на СТС, потом ещё и ещё. А через пару лет я встретил Никиту Сергеевича на «Золотой маске», где номинировался спектакль театра, в котором я служил. Я тогда набрался смелости, подошёл к нему и извинился. А он, конечно же, даже не сразу вспомнил ни меня, ни ту историю. Потом засмеялся и пожелал мне удачи, сказав, что он не злопамятный, но выводы нужно делать. Я пожал ему руку, поблагодарил и поклялся что выводы сделал. А ещё долго потом думал — так злопамятный он или нет.
Спасибо за жизненный урок!
Вот такая история. До сих пор стыдно и горько. Ведь всё могло выйти совсем иначе. Но я даже рад что так произошло, иначе моя жизнь могла сложиться печальнее, я бы и дальше частенько кутил, наверняка бы допился до отчисления или даже хуже.
А вы что думаете? Буду очень рад вашим комментариям!