Народная артистка России Наталья Селезнёва, та самая Зиночка из гайдаевских комедий, пани Катарина из «Кабачка «13 стульев»», вновь заговорила. Эта встреча с Малаховым стала не просто интервью. Она рассказала, как живёт после смерти мужа, о том, чего не может себе простить — и о тайне, которую многие не решались обсуждать.
Когда талант не нуждается в громких словах
Наталья поделилась воспоминаниями о маме, и о том, как в 8 лет её привела в кино сама Агния Барто, а в 20 лет — её заметил Гайдай.
На роль скромной Лиды в комедии Леонида Гайдая «Операция “Ы” и другие приключения Шурика» претендовали сотни актрис — по разным данным, до трёхсот. Но выбрали 18-летнюю студентку Наталью Селезнёву — после весьма колкой реплики режиссёра на пробах. Гайдай неожиданно заметил: «В кадре вам придётся раздеться. А как у вас с фигурой? По-моему, так себе…» Возмущённая Наталья не растерялась: «Это ещё почему “так себе”?». И ушла расстроенная.
Гайдай наблюдал за её реакцией — и понял, что нашёл Лиду. Не прогадал. Так появилась та самая «хорошая девушки Лида», знакомая каждому советскому зрителю.
Но мечтала Наталья вовсе не о комедийных ролях. Она хотела играть драмы, перевоплощаться в трагических героинь. Да только комедийная слава — вещь капризная: легко приходит, но не отпускает.
— Я знала, что могу больше. Но, видно, судьбе было угодно именно так, — улыбается она, без сожаления.
«Я не смогла попрощаться. И это до сих пор снится»
Наталья Игоревна не появлялась на публике два с половиной года. С момента смерти мужа, актёра Владимира Андреева, она жила словно затворница.
— После его ухода я как будто осталась без воздуха. Не было сил говорить, не было желания жить, — призналась актриса.
Особенно тяжело ей далась утрата друзей, к тому же подводило здоровье. Она не смогла прийти на прощание со Славой Зайцевым, который не раз создавал эффектные наряды для её образов на сцене и экране. Не простилась и со своим другом и коллегой Александром Ширвиндтом, которого называла просто — Шура.
Он был для неё больше, чем коллега. Они работали вместе в Театре сатиры десятки лет, шутили, ссорились, мирились. И всё же она не смогла проститься с ним лично.
— А теперь мне это снится. Его голос. Его шутки.
И тут же добавляет:
— Мне кажется, он не ушёл. Я его вижу иногда… как он сидит в гримёрке и машет рукой: «Ну что ты опять, Наташ, опаздываешь?»
Тайна, которую теперь уже не скрыть
Но самым неожиданным моментом эфира стала история, которую после смерти Ширвиндта стали активно обсуждать в кулуарах. У актёра, говорят, был внебрачный сын — известный политолог и телеведущий Фёдор Лукьянов.
Об этом первым заговорил актёр Юрий Назаров. А теперь — подтвердила Наталья Селезнёва:
Да, это правда. Он был, мы знали, но это не обсуждали. Потому что Саша был… очень закрытым человеком. И он сам выбрал, как ему жить. А мы просто принимали это. Это ужасная, тяжёлая история. Это был его сын, он похож на него. Но Шура не мог общаться с ним открыто. Наталья Николаевна (жена Ширвиндта) не позволяла. Я не знаю, как бы я повела себя… но это было жестоко. Мальчик ни в чём не виноват.
Актриса рассказала, что коллеги, зная правду, помогали как могли: Михаил Державин возил для него из командировок в своём чемодане игрушки, одежду… от Ширвиндта.
— Шура чего-то смалодушничал. Хотя, думаю, он страдал.
«Я расплатилась за свою любовь»
О своей личной жизни актриса говорит мягко, но без попыток обелить себя. С Владимиром Андреевым, своим будущим мужем, Наталья познакомилась на съёмках «Калиф-аист». Он был женат, когда они встретились. Ради неё он ушёл из семьи, а она — осталась с этим грузом навсегда. И до сих пор считает это своей виной.
— Я молилась, просила прощения. Потому что понимала: это грех. Даже если любовь.
Селезнёва считает, что заплатила сполна: пошёл спад в карьере, сын часто болел, здоровье дало сбой. Щитовидка, потеря голоса, операция… «Голоса не будет», — сказали врачи. А значит — конец всему.
Но она не сдалась. Ходила в церковь, училась играть на губной гармошке, чтобы вернуть дыхание. И голос, казалось бы, утраченный — вернулся, потихоньку, шаг за шагом.
Владимир Андреев был её тихой опорой, любовью без декораций. Но Наталья всю жизнь жила с ощущением, что кара может вернуться.
— Я безумно ревновала. Могла устроить сцену из-за взгляда. Но потом всегда сама мирилась. Потому что понимала: он — мой, навсегда.
Полвека они прожили вместе, никогда не расставались. Даже когда она сломала шейку бедра и не могла ходить, он заботился о ней до последнего дня. А потом… его не стало.
Два с половиной года молчания
После ухода мужа Наталья закрылась, перестала выходить, никому не давала интервью. Не хотела говорить — ни о себе, ни о прошлом.
— Я не знала, как жить. Но потом поняла: если ты нужен хоть кому-то — жить надо.
Сын, внуки, коллеги из Театра сатиры, поддержка шла отовсюду. И вот — она снова перед камерой. С достоинством вспоминает о прошлом, с болью, но и с благодарностью.
Сегодня Селезнёва живёт спокойно, много читает, следит за новостями, общается с сыном и внуками. Театр по-прежнему рядом — но уже как воспоминание.
Стоит ли было говорить об этом вслух?
На мой взгляд, Наталья Селезнёва — одна из немногих актрис, кто умеет рассказывать о личном без высоких слов, тихо и точно. Её рассказ — не просто о судьбе актрисы. Это история женщины, которая любила, ошибалась, теряла — и выстояла.
А правда о Ширвиндте, которую она открыла в эфире, лишь подтверждает: за блестящими ролями всегда стоят люди. Со своими страхами, выбором и болью.
А вы верите, что можно всю жизнь любить одного человека — даже если всё началось с ошибки?
И как вы относитесь к признанию Селезнёвой о внебрачном сыне Ширвиндта — стоило ли говорить об этом вслух? Поделитесь мыслями в комментариях.
Сам Ширвиндт публично придерживался такой версии: «Беготня по женщинам не приводит к хорошему…»: история отношений Александра Ширвиндта