Николая Гриценко называли актером от Бога, способным перевоплотиться в кого угодно — от шекспировского короля до советского инженера. В конце 30-х коллеги с почтительным трепетом говорили о нем как о феномене, чей талант не поддавался рациональному объяснению.
При этом за пределами сцены этот блестящий актер становился совершенно другим человеком — закрытым, неловким в общении, чудаком со странностями. Но стоило ему выйти на подмостки, как перед зрителями представал виртуоз, чье мастерство заставляло забыть обо всех его человеческих особенностях…
Николай Гриценко появился на свет в 1912 году на станции Ясиноватая в Донецкой области. Его детство пришлось на годы Гражданской войны. Самые ожесточенные бои тогда шли именно на Донбассе. Стремясь уберечь детей от кошмара, незадолго до рождения дочери Лили родители переехали в Горловку.
В те суровые годы судьба юноши из рабочей семьи казалась вполне предопределенной. После школы Николай окончил транспортный техникум и устроился на железную дорогу. Но вскоре удивил всех знакомых, поступив на музыкально-драматический рабфак. Этот выбор не был случайным. Весельчак и балагур Гриценко отправился туда с твердым пониманием своего предназначения.
— Опять за свои шутки принялся? Железная дорога — дело надежное. А этих клоунов-актеров кто всерьез-то принимает?- злился отец.
—Они не клоуны, — спокойно глядя ему в глаза, ответил Коля.
— Оставь, отец. Видишь же, глаза горят. Пусть попробует. Разве мы сами не мечтали когда-то?- тихо проговорила мать, касаясь плеча мужа.
Эти слова стали последним мирным воспоминанием о домашних спорах. Скоро все изменится. В 37-м отца, директора завода, репрессируют и расстреляют. Мать в отчаянии соберет пожитки, и они бегут в Москву. Вместе с Николаем в неизвестность отправятся его младшая сестра Лилечка и верная жена Зинаида.
В столице Гриценко приняли в театр имени Вахтангова. А его сестру, наделенную сильным, поставленным голосом, — в оперно-драматическую студию. Дальнейшее обучение в знаменитой «Щуке» не просто отшлифовало мастерство Николая, но и укрепило авторитет среди коллег. Многие из них считали его чуть ли не лучшим лицедеем Вахтанговского театра.
Его дар перевоплощения достигал такой мощи, что костюм и грим теряли значение. Говорили, что на премьере спектакля «На золотом дне», где актеру досталась роль бывшего золотопромышленника, в зрительном зале сидела его мать. После первого акта Фаина Васильевна в полной растерянности обратилась к соседям:
— А когда же появится Коля?
Женщина не смогла узнать собственного сына.
Даже в эпизодических ролях Гриценко находил бесконечные нюансы, предлагая режиссеру Рубену Симонову не два-три варианта трактовки, как другие актеры, а десять. Эта щедрая, почти пугающая многогранность заставляла современников все чаще произносить слово «гений»… Сначала шепотом… Затем все громче и громче.
Перед кинокамерой Николай впервые оказался в картине «Машенька», где ему доверили второстепенную роль. Но даже в эпизоде проявилась та уникальная харизма, что сразу отличала настоящего мастера. Режиссеры быстро разглядели в нем редкую способность наполнять жизнью любой, даже небольшой образ. И вскоре предложения посыпались одно за другим.
Особой главой в творческой биографии актера должна была стать картина «Прощай, Америка!», где он снимался вместе с сестрой Лилией. Однако фильм положили на полку, и лишь в 90-е зрители смогли увидеть эту работу.
Свои самые яркие кинороли Гриценко создал в зрелые годы. В конце 60-х он воплотил на экране образ Алексея Каренина в фильме «Анна Каренина», совершив художественное открытие. Его герой оказался настолько глубоким и человечным, что критики единодушно заговорили: благодаря артисту зритель увидел не историю падения Анны, а трагедию ее мужа.
В 70-е годы актерский диапазон Николая Олимпиевича раскрылся в образах Перфильева в «Земля Санникова», немецкого генерал в «Семнадцать мгновений весны» и, конечно же, Николая Татаринова в «Двух капитанах». Но подлинным творческим прозрением стали его персонажи сломленные, опустошенные, забытые… Те, кто носил в душе невидимые миру раны.
Личная жизнь Николая Гриценко напоминала сложную драматическую пьесу с запутанным сюжетом. Даже ближайшие друзья не всегда могли сказать, где в ней заканчивался официальный брак и начинался гражданский союз. Почти четверть века актер прожил с первой женой Зинаидой. И только когда она умерла, понял, как сильно ее любил. Настолько сильно, что всю оставшуюся жизнь искал ей замену.
Именно в те тяжелые для него годы на экраны вышел многосерийный фильм «Хождение по мукам», принесший Гриценко всесоюзную славу. Но даже самые громкие роли не могли заполнить пустоту, оставленную утратой любимой женщины.
Он заводил один роман за другим. Однако ни одна новая связь не могла заполнить внутреннюю пустоту. За кратким всплеском эмоций каждый раз следовало все то же одиночество.
Драматичные отношения связывали артиста с фотографом Галиной Кмит. Гриценко сделал возлюбленной предложение, но та оказалась в ловушке брака. Законный супруг, узнавший об изменах, категорически отказался давать развод. Когда Галина родила сына Дениса, Николай отцовства не признал. В свидетельство мальчика вписали имя официального мужа Галины Леонида Кмита.
— Я просила Гриценко дать ребенку свою фамилию и предложила подписать любые бумаги с отказом от алиментов, — вспоминала Галина. — Однако Коля посоветовался с адвокатом, а тот подсказал ему, что я в любое время могу передумать, и с него взыщут алименты.
Горькая правда о биологическом отце открылась Денису лишь годы спустя, когда он уже был студентом театрального ВУЗа. Но их встреча так и не состоялась. Внебрачный сын видел своего знаменитого отца только на экране.
— Со слов матери, женщины ненавидели Гриценко после расставания. Видать, не мог он уйти так, чтобы не причинить боль…,- рассказывал позже Денис Кмит. — Поэтому с отцом я не общался, к сожалению. Если меня к нему не подпускали, значит, существовала какая-то обида, но кто из них виноват, не знаю.
Официально у него была лишь одна дочь Екатерина, рожденная сотрудницей «Москонцерта» Инной Малиновской. Однако биография актера содержит немало противоречий.
По одной из версий, еще до брака с Малиновской он женился на Ирине Буниной, которая была младше его на 27 лет. А вот по воспоминаниям дочери последней, артист появился в жизни ее матери уже после расставания с Инной.
Правда, и эти отношения оказались недолговечными. В тот период Гриценко злоупотреблял алкоголем и вел беспорядочный образ жизни, что и привело к окончательному разрыву. После чего совместная работа в одном театре стала для Ирины невыносимой. В отчаянии она обратилась к Олегу Ефремову с просьбой о переводе во МХАТ. Тот пообещал помочь, но слова так и не сдержал.
Тогда молодая женщина приняла решение уехать в Киев к родителям, где устроилась в Театр русской драмы имени Леси Украинки. Но Николай был и оставался для нее первой настоящей любовью, чей образ она пронесла через всю жизнь.
В театральных кругах о Гриценко ходили противоречивые слухи. Его называли скуповатым, но при этом щеголем, не скупавшимся на дорогие костюмы. Утверждали, будто актер за всю жизнь не прочел ни одной книги, но при этом собрал внушительную библиотеку. Разгадка крылась в особом подходе. Свое книжное собрание он организовывал не по темам или авторам, а тщательно выстраивая корешки в единую цветовую палитру.
— Посоветуйте, какого цвета здесь еще не хватает?- обращался «книголюб» к гостям, окидывая взглядом полки.
— Фиолетового Майн Рида, — подыгрывали ему коллеги.
И Николай Олимпиевич с полной серьезностью следуя их совету, пополнял коллекцию нужным цветом.
Поговаривали и о его пристрастии к алкоголю, хотя на сцене он никогда не появлялся даже с запахом перегара. Но особенно местные кумушки оживленно обсуждали его отношения с женщинами. Якобы дамы сходят по нему с ума, а он, будучи человеком импульсивным и эмоциональным, последовательно разрушает один союз за другим.
Так сложилось, что в последние годы жизни Гриценко рядом не оказалось его сестры Лили. В театральной среде знали о конфликте между родственниками, но истинная причина их размолвки осталась тайной. Каждый из них переживал личную драму в одиночестве: Лиля, разведясь с мужем Борисом Равенских, запила и лишилась места в театре. А ее брат после пятидесяти начал терять память.
Сначала он мастерски скрывал провалы: забывал текст, но выдавал это за рассеянность своего персонажа. Но к началу 70-х масштаб проблемы стал очевиден всем. Поразительно, но, даже читая реплики по шпаргалке, Гриценко продолжал играть блестяще. Свою знаменитую роль немецкого генерала в «Семнадцать мгновений весны» он исполнил виртуозно, уже будучи серьезно больным.
Трагический финал жизни народного артиста стал отражением его глубокого одиночества. Череда потерь — сначала уход режиссера и друга Рубена Симонова, затем смерть матери, которую он просто боготворил, окончательно его подкосила. Он производил впечатление совершенно потерянного человека, будто не понимающего, как жить дальше
Последняя спутница жизни Николая Олимпиевича, бывшая вдвое моложе его, не стала отягощать себя заботами, а просто определила его в психиатрическую больницу с формулировкой: «склеротик, алкоголик, опасен для окружающих».
Так, при молчаливом согласии театрального начальства и коллег гениальный актер был помещен в лечебницу, где его никто даже не навещал.
***
Жизнь артиста оборвалась унизительно и страшно. Зимой 1979 года его избили другие пациенты за то, что он по ошибке взял чужую еду из холодильника. После чего сердце 67-летнего актера остановилось.
Его сестра Лилия, пережившая брата на десять лет, завершила свой путь в таком же забвении, сыграв перед смертью роль слабоумной старухи.