Если бы можно было одним словом описать путь Оксаны Олешко, я бы выбрал — непрощающая. Ни себе, ни другим. Её биография — это не мемуары бывшей поп-дивы, а скорее сводка любовных военных действий. Где-то между карьерами, перелётами и нарядами она оставляла за собой не просто разбитые сердца, а целые обугленные пейзажи — мужчины, семьи, состояния. Всё это она проходила легко, будто переобувалась.
А ведь когда-то она просто вышла на сцену, спела «Не дано» и навсегда отпечаталась в памяти поколения. Светлые волосы, ангельская улыбка — ну кто бы мог подумать, что за этой обложкой скрывается женщина, способная обобрать больного мужа и увести миллионера, бросившего ради неё собственного сына-инвалида?
Но давайте по порядку.
Она родилась в Барнауле — городе, где зимой пахнет углём, а летом пылью от степных ветров. Родители, простые люди, рано поняли: дочка не из тех, кто будет сидеть дома с книжкой. Её тянуло в люди, в зал, под свет. Частые болезни, тонкая кожа, плаксивость — всё это исчезло, когда они переехали в Тбилиси. Южное солнце, виноградные листья, запах кофе и балет — так началась её одержимость сценой.
Сначала — хореографическое училище. Потом — сцена Тбилисского театра оперы и балета. Потом — Москва.
Здесь начинаются первые взрослые гвозди её биографии.
Олешко танцует у Маликова. Потом — у «На-На». Там, в подтанцовке, и вспыхивает первый роман, который повернул её жизнь. Владимир Левкин — солист, известный, красивый, но, увы, женатый. И не просто женатый — у него семья, маленькая дочь, жена Марина. Но Оксана не знала тормозов. Она шла, как бронепоезд. Да, это был нарушением всех правил — и человеческих, и продюсерских. Алибасов узнал — выгнал. Но сердце Лёвкина она уже взяла в плен.
Он ушёл из семьи. Писал ей стихи. Они поженились.
А потом — рак.
И вот тут начинается то, что иначе как жестокостью не назовёшь. Пока Лёвкин лежал в больнице, сражаясь с опухолью, Оксана исчезала. Телефонные звонки шёпотом. Загадочные поездки. Она не просто не была рядом — она уже жила другой жизнью. И когда он однажды приехал в аэропорт встретить её, увидел, как она садится в машину к другому мужчине.
Это был не просто удар. Это была подмена — будто всё, что было между ними, никогда не существовало. Болезнь он пережил, а вот эту измену — вряд ли.
«Ты — ангел по сравнению с ней». Как Олешко раздавила мужчин, которые её любили
Когда я вспоминаю тот эпизод с Лёвкиным, не могу отделаться от ощущения: ей действительно было всё равно. Болезнь, страдание, долг — это не её регистры. Её интересует момент, энергия, новая эмоция. Старое? Неинтересно. Больное? Невыгодно. Слабое? Препятствие.
После того, как она покинула мужа, оставив его один на один с онкологией, её жизни словно включили форсаж. Всё быстро, ярко, с шиком и на чужих ресурсах.
2002 год. Лазурный берег. Она отдыхает — в том самом смысле, как отдыхают женщины, у которых под кожей встроенный радар на состоятельных мужчин. Так она встречает Антона Петрова. Бизнесмен, ухожен, при деньгах, с перспективами — идеальный кандидат на роль «следующего».
Они быстро сближаются. Лёвкин уже не интересен. Группа Hi-Fi — тоже в прошлом. Она делает резкий поворот: уходит с головой в семью, рожает дочь Лизу, потом — вторую, Веронику. Петров её обожает. Дарит подарки, забрасывает деньгами, устраивает её как королеву. И, кажется, впервые в жизни Оксана получает всё, чего хотела.
Но проблема в том, что «всё» ей всегда мало.
Следующий виток — и уже не просто бизнесмен, а миллионер. Сергей Цвитненко. У него семья. У него дети. Один из них — с инвалидностью. И всё это рушится, когда в его жизнь входит Олешко. Как и в предыдущих историях, она не афиширует — она действует. Встречи. Скрытность. И, конечно, ребёнок. На свет появляется Платон — её третий ребёнок и первый от миллионера.
И снова — никакой свадьбы. Никаких обещаний. Только разбитая чужая семья и цитата, которая запоминается навсегда:
«Она слишком алчная. Я её не потяну. Ты — ангел по сравнению с ней», — так бывшая жена Цвитненко вспоминала слова мужа. И это про женщину, которая начинала как балерина.
Всё это звучит, как телесериал, но только без счастливого финала. Ведь Олешко — не та героиня, которой хочется сопереживать. Она не жертва и не борец. Она — хищник. Уходила тогда, когда было выгодно. Была рядом, когда это сулило бонусы. И каждый её новый мужчина — это не любовная история, а бизнес-проект, который должен был окупаться.
Кто-то скажет: «Ну и что? Она просто выживала, как могла». Но мне кажется — выживать можно по-разному. Можно держать за руку мужа в больнице. Или можно — сесть в Мерседес к другому прямо с самолёта, зная, что тот муж на капельнице.
А дальше — тишина. Не в медиа, конечно. В жизни. Потому что даже такие, как Олешко, однажды упираются в предел.
Женщина на обочине чужих судеб: как Оксана Олешко встречает свою зрелость
Когда тебе 49, ты уже не «та самая блондинка из клипа», и даже не бывшая «жена Лёвкина». Ты — женщина с биографией. С детьми от разных мужчин. С телом, которое держится не за счёт молодости, а за счёт дисциплины. С репутацией, которую не отмоешь ни Сейшелами, ни мотивационными постами в Instagram.
Но именно к 49 Оксана Олешко, похоже, впервые сделала паузу. Нет, не чтобы оглянуться. А чтобы чуть-чуть перевести дух — рядом с мужчиной, который младше её на 11 лет. Зовут его Евгений Романенко — триатлет, спортивный, целеустремлённый. Тот типаж, который обычно ищут инфоцыганки для съёмки рилсов, но Олешко решила не снимать — она просто взяла его.
С Евгением она выглядит иначе. Не охотницей, не светской львицей, не бывшей артисткой. Просто женщиной. С подтянутыми мышцами, идеальной осанкой и детьми, которых теперь она таскает по миру — от Доминиканы до Мальдив. На фото — вечно солнце, загар, ровные зубы и улыбающийся Евгений рядом. Но если присмотреться — в этом всём есть лёгкий налёт фальши. Не от плохого — от переигрыша.
Потому что счастье, когда оно настоящее, не позирует.
Её младшая дочь увлеклась конным спортом. Сама Оксана часами пропадает в тренажёрке. В их семье спорт — это не выбор, а компенсация. За возраст. За биографию. За внутреннюю пустоту, которую ни деньги, ни мужчины не залатали. И это даже не упрёк — это просто факт. Олешко, кажется, научилась выживать и без чужих ресурсов. Или хотя бы создавать этот образ. В 49 она держит себя лучше, чем в 30. Ирония? Возможно. Или просто инстинкт.
Когда в 2024 году умер Владимир Лёвкин, бывший муж, которого она бросила в самый тёмный час, никто не ждал от неё реакции. Но знаешь, чего я ждал? Хоть одного слова. Хоть короткого поста. Хоть фотографии из прошлого с подписью «прости».
Но её не было.
Молчание. Абсолютная тишина.
И это многое говорит.
Её путь — это не про любовь. Не про карьеру. Даже не про материнство. Это про выбор. Про расчёт. Про право жить так, как тебе хочется, даже если за тобой — выжженное поле.
А может, именно это и есть настоящий женский успех по версии 2000-х?
Она выстояла. Но какой ценой?
Я смотрю на неё сегодня и не вижу в глазах сожаления. Ни капли. В её взгляде — вызов, в походке — привычка побеждать. Хотя кого она побеждала? Мужчин? Болезни, в которых от неё сбегала? Или собственную биографию, которая с каждым годом больше напоминает исповедь на грани драмы и глянца?
Она выстояла. Да, это факт. Вокруг — десятки женщин, которые в шоу-бизнесе сдулись после первого же развода. А Оксана — жива, стройна, ухожена, влюблена, при деньгах и с детьми. И всё же не отпускает ощущение, что её выживание — это не светлый триумф, а что-то тёмное, хищное. Не победа, а побочный эффект безжалостности.
Она не делает громких заявлений. Не лезет на ток-шоу. Не оправдывается. В эпоху, когда «бывшие» устраивают суды в прямом эфире, Олешко — как будто по ту сторону зеркала. Да, за ней тянется шлейф: предательство больного мужа, разрушение семьи миллионера, алчность, которую даже бывшая жена соперника назвала запредельной.
Но она не пытается вытирать грязные страницы. Она делает селфи на Сейшелах.
И, знаешь, возможно, именно в этом и заключается её сила — в умении жить без оглядки. Без стыда. Без покаяния.
А что в итоге?
Первая карьера — в танце, но вспоминают её не за балет.
Первый брак — с музыкантом, но ассоциация не с песнями, а с тем, как она ушла, пока он умирал.
Второй — с бизнесменом, но запомнилось, что бросила.
Третий — и вовсе без официального статуса, но с ребёнком и фразой: «Я её не потяну».
И, наконец, четвёртый — с молодым фитнес-тренером, у которого, возможно, хватит дыхания, но хватит ли терпения?
Вот и думаешь: может, Оксана Олешко — не злодейка. Может, она просто дитя 2000-х. Женщина, которая научилась брать, не возвращая. Красиво уходить. Холодно молчать. И всегда быть на шаг впереди тех, кто ждал от неё любви, а получал расчёт.
Возможно, однажды она и сама вспомнит всё это.
А может — и нет.
Не всем нужно прощение, чтобы спать спокойно.