— Не делай этого. – умоляла мать. – Сохрани ребенка!
Лицо Кати болезненно исказилось. Она словно чувствовала, что этой семье не бывать – ведь за одиннадцать лет Пётр так и не позвал её замуж официально! А теперь он ушел на фронт. И женщина с животом осталась одна… Маленькая Света издала свой первый крик в 1942-м, не подозревая, что ее родной отец уже нашел замену и ей, и её влюблённой матери.
«Отец – рабочий, мать – рабочая, неграмотная», — писала в анкетах Катя Фурцева. Она появилась на свет в Вышнем Волочке, в 1910-м. Отца Катя не могла помнить, он сгинул на фронтах Первой мировой. Мать тянула ее одна, выбиваясь из сил. Стойкости Матрены Николаевны можно было только позавидовать. Не опустила рук, не искала легкого пути, вошла в городской совет. Устроила дочь в школу, и всегда говорила: «Жизнь, Катенька, не как гладкая дорожка. А все по ямкам, по ямкам! Потому-то и надобно держаться изо всех сил. Иначе пропадешь!».
Девочка росла бойкой, смелой, хваткой. Поработала на фабрике, как мать когда-то, затем ее отправили в Курск, а потом и в Крым. Училась в Московском институте тонких химических технологий, так что у будущего министра культуры был диплом инженера-химика… С казаком Петром Битковым она познакомилась в Феодосии, когда тот возглавлял отдел авиационного техникума, а Катя была его подчиненной…
Сошлись они быстро, зажили вместе. И вот здесь очень интересный момент: Петра Биткова называют то мужем, то неофициальным супругом Фурцевой. По одним данным, они всё-таки заключили брак, по другим — до ЗАГСа так и не дошли (впрочем, впоследствии они все равно расстались). Но известно точно, что перебрались в Москву.
О том, что будет ребенок, Катя узнала, когда вовсю шла война, в эвакуации. Петр ушел на фронт, и Фурцева всерьез подумывала о том, чтобы не дать младенцу родиться.
— Что ты, Катя, — уговаривала мать, — не вздумай! Всю жизнь жалеть будешь!
молодая Фурцева
Когда родилась девочка, ей дали имя Светлана, в точности, как звали дочь Сталина (тогда это имя стало очень популярным). Малышка еще лежала в колыбели, когда отец, неловко топчась на пороге, сообщил Екатерине Фурцевой, что он встретил другую. Будет с ней строить семейную жизнь. Ну а бывшая любимая и дочка как-нибудь обойдутся без него.
Истерик и слез Фурцева себе позволять не стала. Погрузилась в работу, а малышку взяла на себя Матрена Николаевна – та, что и отстояла ее право на жизнь.
Катя вернулась в Москву в 1942-м, чтобы занять пост секретаря Фрунзенского райкома по кадрам. Поступила в Высшую партшколу… Ее знали, как человека исполнительного и сдержанного, отмечали, что в характере Фурцевой больше мужского, нежели женского. В 1949-м Катю познакомили со Сталиным, еще раньше среди ее приятелей появился Хрущев. Дальнейшее продвижение по карьерной лестнице было только делом времени.
Светлана редко видела мать: та уходила раньше, чем она просыпалась. А вечером на общение уже не оставалось сил. Матрена Николаевна для девочки была куда ближе, чем мама. Именно она развеивала ее детские страхи, заплетала волосы по утрам, когда Света собиралась в школу, сидела с ней во время болезни. Бабушка стала центром ее мирка, хотя воспитывала внучку весьма строго. За плохие отметки неизбежно следовало наказание, занятия музыкой и танцами занимали большую часть свободного времени, но от них нельзя было отказаться. Матрена Николаевна не позволяла.
Фурцева (крайняя слева)
Фурцева, в те редкие мгновения, когда у нее появлялась возможность быть с дочерью, словно пыталась наверстать упущенное. Брала для нее путевку в «Артек» (хотя лагерь домашней девочке не понравился), водила ее на модные театральные постановки и кинопоказы, возила за границу. Попутно отмечала: на тебе слишком короткая юбка, а так носить нельзя. Солнечные очки – это буржуазно, нехорошо для советской девушки… В дом допускались далеко не все подруги Светланы, а лишь те, кого одобряла Фурцева.
А когда в доме появился отчим, у девушки начался форменный бунт. С дипломатом Николаем Фирюбиным выстроить отношения у Светланы не получилось. Он был чужим, незваным гостем, да еще Матрена Николаевна не одобряла нового зятя… Из этой квартиры, где все были или слишком взвинчены или распространяли вокруг себя ледяную атмосферу, хотелось бежать без оглядки.
Светлане было семнадцать, когда мать взяла ее с собой в заграничную поездку в Индию. В правительственной делегации был и Фрол Козлов – первый заместитель председателя Совета Министров СССР. Вот у его жены и появилась дерзкая мысль: а что, если познакомить Светлану со своим сыном? Номенклатурный брак устраивал обе стороны, поэтому встречу тщательно подготовили – позвали девушку вместе с Козловыми на спектакль в театр Сатиры.
Знакомство прошло успешно, встречам молодым не препятствовали, а спустя месяц Светлана и Олег Козлов подали заявление в ЗАГС. Фурцева была не слишком довольна такой поспешностью – ведь рано еще! Слишком молодые! Но Светлана твердо стояла на своем. Она мечтала упорхнуть от опеки матери и зажить самостоятельной жизнью.
Светлана с матерью
Свадьбу «золотой молодежи» отмечали широко, на правительственной даче. Тамадой на свадьбе выступил сам Брежнев, а Хрущев заехал поздравить и преподнести дорогие подарки…
Однако новоявленная жена-студентка хотела учиться и строить карьеру. Ей было с кого брать пример. Ребенок в ее планы никак не вписывался. Поэтому, узнав о своей беременности, Светлана – в точности, как мать когда-то! – задумалась о прерывании.
— Ни в коем случае. – Отрезала Фурцева.
Так на свет появилась девочка, Марина, и ее тоже поручили заботам другой женщины – теперь уже няни. Молодая мать перевелась из МГИМО на журфак МГУ, и, окончив вуз, сразу вышла на работу. Коллеги удивлялись – девушка из партийной элиты и даже без автомобиля? Все было просто. Фурцева считала, что подобные атрибуты безбедной жизни надо еще заслужить. Начинающему специалисту вовсе не обязательно раскатывать на машине.
Фурцева пережила настоящую черную полосу. Из секретаря ЦК КПСС она сделалась… министром культуры (говорили, что как-то «прошлась» по личности Хрущева, а тому с радостью донесли). Должность, которую вожделели другие, для Екатерины была наказанием, понижением по статусу. Придя домой (она покинула заседание ЦК КПСС, не дождавшись его завершения), Фурцева попыталась наложить на себя руки, но ее успели спасти… Однако демарш не остался незамеченным – министра вместе с мужем вызвали на ковер и сурово отчитали.
— Идите работать, Екатерина Алексеевна, — прозвучало распоряжение.
Фурцева с цветами
Светлана видела, как переживает мать. У нее самой тоже все складывалось не самым лучшим образом. О том, что ее брак поспешный, Светлана убедилась довольно-таки скоро. С Олегом Козловым ее связывало критически мало. Да, они оба росли в семьях влиятельных людей, имели возможность получать образование в лучших вузах страны… Но этого оказалось недостаточно для крепкой семейной жизни. В Агентстве печати «Новости» Светлана встретила женатого Игоря Кочнова. Три года они скрывали отношения от всех, но в 1968 году единственная дочь Фурцевой все же подала на развод…
Брак с Кочновым оказался счастливым. Игорь удочерил Марину и стал для нее не отчимом, а настоящим отцом. Правда, злые языки уверяли, будто муж Светланы нередко посматривал по сторонам. Верила ли она в это? Скорее всего, нет. Когда Игорь умер от сердечного приступа, она долго не могла прийти в себя.
А Фурцева последние годы своей жизни жила неподалеку от Кремля – в доме по Романову переулку. Иногда в народе его называли «маршальским», поскольку в разные годы обитали там и Рокоссовский, и Буденный, и Малиновский, и Тимошенко… Мемориальных табличек на этом здании не счесть. В семикомнатной квартире дочь ткачихи из Вышнего Волочка и умерла в ночь с 24 на 25 октября 1974 года.
Версии были разными – от скоропостижной смерти до попытки свести счеты с жизнью. Последний год вышел для Фурцевой скандальным: выяснилось, что на строительстве дачи для нее же были задействовали материалы, которые предназначались для ремонта Большого театра. Правда, куплены они были на деньги министра. Муж-дипломат проводил время с другими женщинами, о чем Екатерине, конечно же, услужливо сообщали знакомые. Подкосил Фурцеву и уход матери, которая всегда была для нее опорой. А незадолго до смерти Фурцеву сместили с занимаемой должности.
Романов переулок, современный вид
«Мамы больше нет», — сказал Фирюбин, позвонив по телефону Светлане. А она уронила большой тяжелый аппарат на пол. Это было слишком. Сначала бабушка, теперь мама…
— Она была очаровательной женщиной, — позже говорила в интервью Светлана, — что до демонического образа… возможно, она была такой на работе. Дома мама была нежной и заботливой… Но мы сблизились лишь в конце ее жизни, когда она переехала в Романов переулок.
Светлана Фурцева повторила судьбу матери – умерла в 63 года, как и она. Ее единственная дочь Марина была замужем трижды, и свою дочь назвала Екатериной, в честь бабушки. Со временем Марина перебралась в Испанию, где открыла балетную школу.