После фильма «Курьер» в неё влюбились тысячи мальчишек, а после «Интердевочки» — сошли с ума тысячи мужчин. Но оглушительной славе в кино она предпочла карьеру художницы. В гостях у «Жизни» актриса, мастер росписи и мать троих детей Анастасия Немоляева.
— Роль в картине «Курьер» — одна из самых ярких в Вашей карьере. А как вообще Вы попали в этот фильм?
— Так ведь у меня папа этот фильм снимал. Он был кинооператором. Вот так и попала!
Невероятная Немоляева. Фото: legion-media.ru
— То есть по блату?
— По блату невозможно было попасть. Ну, во-первых, режиссёр картины Карен Шахназаров такой человек, который по блату ни за что и никого не брал. А потом, понимаете, у меня папа снял больше ста фильмов, чего я в другие-то фильмы по блату не попала? Нет, тут блата не было никакого. Более того, актёров на главные роли искали очень долго и мучительно. Шахназаров и мой папа вместе пересмотрели все училища, все театральные студии. И в конце концов «пошли в народ» — просто уже начали искать подростков с улицы. И вот папа мне однажды говорит: «Настя, а у тебя есть какие-нибудь одноклассники, кто мог бы нам подойти?» Я спрашиваю папу, какой типаж ему нужен. Он мне и описал этого героя из повести «Курьер». Я назвала несколько фамилий своих одноклассников, в том числе и Федю Дунаевского.
Мы с ним даже за одной партой в школе сидели и дружили какое-то время. Он всё время что-то устраивал. Помню, как он однажды довёл учительницу до истерики из-за цвета чернил. Раньше же в школах всё было строго — писать только синей ручкой. А у него почему-то была зелёная — синюю то ли потерял, то ли забыл. Учительница начала к нему приставать: «Почему ты пишешь зелёной?! Пиши синей!» А он с полным убеждением начал ей доказывать, что на самом деле ручка синяя и что ей только кажется, что зелёная. Потом вообще сообщил, что он дальтоник. Короче, довёл до истерики её! Доконал просто!..
Но Федя доконал не только нашу учительницу, но и самого Шахназарова — просто взбесил его! Начал приставать с какими-то вопросами, критиковать его повесть «Курьер», говорить, что он неправильно кино снимает. Однажды Карен вылетел из студии просто в бешенстве! А потом как-то задумался — может, вот такой-то как раз и нужен? А девочки на главную роль всё ещё не было. А Шахназаров часто бывал у нас в гостях и однажды попросил подыграть Феде несколько сцен, чтобы посмотреть, как он будет выглядеть в кадре. А мне в тот момент было не до съёмок — у меня папа с мамой разводились и с учёбой были проблемы. Но я согласилась — мы с ним сели на кухне и стали не столько играть, сколько разговаривать. Карен посмотрел на это и сразу же пошёл утверждать нас обоих в худсовет.
Немоляева и Дунаевский. Кадр из фильма «Курьер», 1986, реж. Карен Шахназаров
Там, кстати, сказали, что я на роль подхожу, а вот кандидатуру Феди сразу зарубили. Говорили, что главный герой должен быть совсем другой — чтобы выглядел как молодой Пётр Олейников. А не этот с еврейскими корнями и отрицательной харизмой. Но Карен к тому времени уже имел серьёзный вес. У него были знаменитые картины, и он настоял именно на наших с Федей кандидатурах.
— Вы упомянули, что Ваши родители разводились на момент начала ваших съёмок в «Курьере». Как Вы переживали эту ситуацию?
— Очень тяжело переживала. Я вообще такой человек, который, если какая-то ситуация в жизни случается, как-то её постоянно прокручиваю в голове и не могу отпустить. Это сейчас молодёжь ходит по психологам, проблемы свои прорабатывает. В моё время такого не было.
— Вам пришлось чью-то сторону принимать?
— Да. Я приняла сторону папы. Мама встретила другого человека, и мы разъехались. Я уже говорила, что на тот момент у меня были проблемы и в школе… И на самом деле мне и фильм-то этот не мешал, как мне мешал развод родителей. Потому что ещё до того как этот фильм возник, они уже разошлись и я практически целый год жила с бабушкой. А жить с мамой было некомфортно — из-за чужого человека, который появился в моей жизни. Сейчас я бы уже всё поняла, но тогда в подростковом возрасте это воспринималось иначе.
В какой-то момент из-за всей этой истории я была предоставлена самой себе. Родители давали мне на расходы какие-то 5 рублей в месяц, которых никогда не хватало. Даже чтобы нормально поесть. И меня выручали друзья из школы — денег у меня не было, зато была практически свободная квартира, где ребята устраивали у меня посиделки. Приносили мне кучу еды, забивали холодильник, а сами садились в покер играть.
— То есть с 15 лет Вы были сами себе предоставлены?
— Да, но я очень многому научилась. Я ведь ничего не умела сама, ни стирать, ни готовить. Помню, как переехала к папе и пыталась его печёнкой накормить — он чуть зубы об неё не сломал. Как-то в гости пришёл дядя Саша (актёр Александр Лазарев. — Прим. ред.). А я его давай борщом угощать. Он его попробовал и говорит: “Ну, это сразу и первое блюдо, и второе в одном!” Но постепенно я всё освоила — и готовку, и стирку, и уборку.
— Я знаю, что у Вас ещё есть старший брат. Расскажите, какие у Вас с ним были отношения?
— Я просто помню, как он мне пакости делал, как мы с ним дрались, когда я уже школу заканчивала. Например, он мог положить свои вонючие носки мне под нос, когда я ещё спала. Мы с ним всё время выясняли какие-то отношения, всё время давали пендалей, а у нас разница тоже была 6 лет. К тому же он меня очень ревновал. И родители сделали огромную ошибку — они нас расселили по бабушкам. Как раз в то время мы с братом очень сильно отдалились.
Актриса с отцом — Николаем Немоляевым. Фото: legion-media.ru
— Вернусь к «Курьеру». После этого фильма на Вас обрушилась сумасшедшая слава. Наверняка поклонники не давали Вам прохода?
— Ой, ужас, да. Мне приходили мешки писем. Поклонники писали на «Мосфильм», на деревню дедушке. Из тюрем писали, из республик разных. Популярность пришла, но денег-то не было. Я ездила в институт в троллейбусе, в метро — и проходу просто не давали. Даже сейчас есть такие штирлицы в народе, которые подойдут тихонечко и скажут: «Я вас узнал!» А тогда это был вообще кошмар какой-то. Мы жили на втором этаже, мне стучали в окна, залезали на второй этаж по трубе, у подъезда на мотоциклах дежурили. А папа высовывался в окно и кричал, что меня нет дома. Если видела, что за мной кто-то идёт, то я шла не домой, а в здание «Мосфильма». А оттуда через чёрный ход и через дворы домой. А как иначе быть?
— Подарки дарили?
— Из Таджикистана присылали дыни, какой-то сумасшедший из Кащенко писал про какие-то 100 штук кроватей. Однажды грузин один написал мне: «Жду ответа, как волк добычи». Я так испугалась! Мне предложили в Грузию поехать, а папа говорит: «Я тебя не пущу! Куда ты поедешь? Тебя просто там украдут, и мы тебя потеряем и не узнаем, где ты живёшь».
— Как же Вашему будущему супругу удалось Вас поразить, несмотря на то что у Вас был такой сумасшедший выбор мужчин?
— До сих пор не знаю, как и чем он меня поразил. Мы с ним встретились на съёмках русско-японского фильма “Сны о России”. Сам он наполовину японец и выглядел соответствующе. А на съёмках этой картины за мной ухаживал ещё один японец — молодой парень. Он купил какую-то машинку-переводчик, чтобы со мной общаться. Замучил меня совершенно. И тут я смотрю — ещё один такой же нарисовался. Идёт ко мне, ну, думаю, сейчас опять начнутся трудности перевода. А он подходит, садится рядом со мной и на чистом русском начинает что-то говорить. А я слушаю и понять не могу — как это японец и вдруг на русском?! Я ему громко говорю: “Чтоооо?!” А он от этого “что” так испугался. Но в итоге мы разговорились.
Оказалось, что он хоть и сын японки, но вырос в России, отлично знает оба языка и работает переводчиком. Более того, выяснилось, что у нас много общего — живём в одном районе, чуть ли не в соседних домах. Учились в соседних школах, всё время ездили в одних троллейбусах и трамваях, но ни разу не пересекались. Он познакомил меня со своим папой, мы выпили ликёра, погуляли, пообщались и как-то сошлись душевно. И у нас случился какой-то очень быстрый роман. Мы даже с ним мыслим одинаково. Бывает, что я что-то вдруг подумаю, а он точь-в-точь теми же словами вслух выскажет — даже страшно иногда становится. Той же осенью мы расписались, и вот так уже 30 лет вместе живём.
АНАСТАСИЯ НЕМОЛЯЕВА С СЕМЬЁЙ. ФОТО: ЛИЧНЫЙ АРХИВ АНАСТАСИИ НЕМОЛЯЕВОЙ
— Как он сделал предложение?
— Хитро — в поезде. Не выгонишь же его! Вдруг он выпрыгнет из вагона, если откажу? Я ещё тогда подумала, ладно, скажу уж “да”, а там посмотрим… Ну вот и как-то всё затянулось.
Продолжение следует…
Из второй части интервью с Анастасией Немоляевой вы узнаете о том, как она росла в семье артистов, каким запомнила Вячеслава Невинного и почему решила совершить восхождение на гору Фудзияму.
Автор: Юлия Ягафарова