И. Золотовицкий. Фото из открытых источников
Если коротко об Игоре Золотовицком, то так: прекрасный актер, театральный педагог, примерный семьянин и отец двух детей. Он руководит Школой-студией МХАТ и Домом Актера, ставит замечательные спектакли, снимается в кино, играет на сцене родного МХАТа и не только МХАТа. Как педагог выпустил целую плеяду нынешних звезд — Антона Шагина, Максима Матвеева, Екатерину Вилкову, Полину Гагарину… И вообще у него репутация человека, который может все. Почти как Волшебник.
И. Золотовицкий. Фото из открытых источников
ПЕРВАЯ РОЛЬ – «ОТВРАТИТЕЛЬНЫЙ МЕРЗАВЕЦ»
— Игорь Яковлевич, вы родом из Ташкента. Что больше всего запомнилось из школьной жизни, оставило самый яркий след?
— Мне повезло со школой. Ташкент в те годы был русскоговорящий город, я учился в русской школе и проучился с первого по десятый класс с одними и теми же ребятами. И у меня в этом смысле воспоминания самые позитивные, светлые. Я помню всех своих учителей, в том числе свою первую учительницу – Нину Николаевну Морозову. Мы до сих пор общаемся с одноклассниками. Помню девочку, в которую был влюблен.
От детства осталось ощущение праздника: я катаюсь на машинках, на лошадках, ем мороженое, вокруг столетние чинары… Счастье! Обязательные семейные обеды по вечерам, застольные песни с гостями. Всегда рядом родители: мама с шикарной длинной косой как у Нонны Мордюковой и папа – вылитый красавчик Вячеслав Тихонов в фильме «Дело было в Пенькове».
— У вас даже ассоциации с родителями – абсолютно киношные…
— А вы посмотрите фотографии – я ничуть не преувеличиваю!
Игорь с родителями и сестрой. Фото из открытых источников
— Будущий актер (в моем понимании) не может быть прилежным учеником. Его стезя – неуды за поведение, вызовы родителей к директору, двойки и колы за хулиганства, прогулы… Игорь Золотовицкий в детстве был таким?
— Нет-нет, я шалопаем не был. Я был – хорошист, читал стихи про Ленина очень громко, с выражением и очень активно КВНами занимался. Если и прогуливал уроки, то, только убегая в наш ташкентский театр имени Горького — смотреть прогоны спектаклей. И папа знал, что если меня нет в школе, значит, я — в театре. Отношения с учителями были такие: одних я раздражал, а другие меня очень любили. Это и по жизни так: либо тебя принимают со всеми достоинствами и видят их больше либо считают тебя недостойной уважения «наглой сволочью».
— Ваши родители к театру отношения не имели. А что подтолкнуло к тому, что в пятом классе вы пошли в драмкружок и начали «бегать на спектакли»?
— Знаете, я стал с возрастом фаталистом. Значит, там наверху в небесной канцелярии кто-то решил, что я должен был прийти в драмкружок и влюбиться в это дело. Между прочим, это был не кружок, а легендарная драматическая студия «Товарищ» при Ташкентском Доме пионеров и Дворце культуры им. Ленина. Все ташкентские, а ныне известны российские артисты ходили туда – Виктор Вержбицкий, Саша Самойленко, будущий знаменитый режиссер Тимур Бекмамбетов…
Правда, я пораньше пришел, и когда тот же Саша Самойленко выходил в массовке, я уже главные роли играл в разных детских постановках. Помню, в спектакле «Разбитое окно» я выходил на сцену в роли школьника-отличника, но при этом довольно отвратительного мерзавца. (Смеется.) Это были времена настоящего счастья юношеского! Недавно умерла в Израиле наша великая учительница из этой студии — Ольга Карловна Фиала. Замечательная женщина, прошедшая всю войну, ставшая театральным педагогом и режиссером. Настоящая идеалистка-максималистка — не была коммунисткой никогда, но обожала советский период и сколько хороших людей воспитала… Теперь ее не стало. Ужасно! Несправедливость.
Игорь в юности. Фото из открытых источников
ЧУВСТВОВАЛ СЕБЯ ОЛИГАРХОМ
— Как мама с папой отнеслись к вашему увлечению сценой?
— Нормально! При всей своей консервативности родители понимали, что ребенку чем-то надо заниматься. Чем я только не увлекался – и боксом, и музыкой… А когда увлекся театром, они же видели, что я серьезно «болен» этим. Слушайте! Привезти ребенка из Ташкента в Москву поступать в театральный вуз стоило больших денег, но они пошли на это. Папа лично привез и сам ходил со мной по приемным комиссиям. Причем в первый год я не поступил, но все равно своего добился.
Нет-нет, родители мои мудрые были, поддерживали меня во всем и очень мною гордились. Ведь маме никто не верил, что я поступил в Школу-студию МХАТ сам — без взятки. Единственное — они волновались за меня, что я так далеко и Москва-то такая – «слезам не верит». Поэтому регулярно присылали мне посылки с дарами Ташкента — продуктами-деликатесами и всякими домашними заготовками. А мне оставалось только грызть актерскую науку – что я и делал.
Игорь Золотовицкий — студент школы-студии МХАТ. Фото из открытых источников
Игорь Золотовицкий (слева) в своем дебютном фильме «Егорка», 1984 год
— Если сравнить вашу студенческую жизнь с бытом нынешних ваших студентов, когда было сложнее?
— Мы вчера только обсуждали стипендии в Школе-студии МХАТ… Сегодня студенты получают — тысячу семьсот рублей в месяц. Для Москвы это ничто! Конечно, по сравнению с ними мы были «олигархами». Стипендия советского студента театрального вуза была 40 рублей (при средней зарплате по стране в 100 рублей) и еще мама присылала 100 рублей… 140 рублей! Я шикарно жил, девчонок в рестораны водил! При том не куда-нибудь, а в «Националь». Помню, ухаживал за Аленой Бондарчук и мы с ней там котлетами «по-киевски» ужинали. Я чувствовал себя очень состоятельным человеком!
А сейчас студенты вынуждены выживать. С одной стороны, возможностей стало больше, свобод, а с другой — соблазнов больше и загруженности. В наше время многие мои сокурсники и друзья подрабатывали кто ночными сторожами, кто уборщиками в бане. А сегодня студентам театрального вуза некогда подрабатывать. Разве что на радио или в кино и то после второго курса только. Зато у них есть молодость и ощущение, что все лучшее впереди. Это классно!
В фильме «В городе Сочи темные ночи», 1989 год
В фильме «Примадонна», 2005 год. Фото из открытых источников
АКТЕРСКАЯ ПРОФЕССИЯ — ЧУДОВИЩНАЯ
— Ваша жена – Вера Харыбина — актриса, режиссер. И оба ваших сына пошли по вашим стопам. Вы их с детства готовили к актерскому ремеслу или наоборот – отговаривали?
— Да что про это говорить! Уже один — режиссер, другой – актер. «Нравится, не нравится – спи, моя красавица!» Сами выбрали, чем будут заниматься. Они же типичные «закулисные» дети — оба в детстве Малышей и Карлсонов играли на сцене театра Сатиры, где служила Вера, исколесили с нами на гастролях всю страну. Мы, актеры, варимся же, как килька в собственном соку. И поэтому у них друзья с детства только те, кто связан с театром. Это, может быть и недостаток нашей профессии – очень замкнутый круг!
— Можно было провести серьезный мужской разговор, застращать сложностями – невостребованностью, зависимостью.
— Бессмысленно. У старшего сына Алеши вообще три образования – он сначала закончил журфак МГУ, потом учился в Щуке, пять лет в ГИТИСе. Плюс – за плечами джазовая школа. Он такой «Петя Трофимов» — вечный студент. Только что сделал замечательный спектакль в театре «На Таганке» с актерами старшего поколения. Да и младший Сашка – парень очень одержимый. Я горжусь, когда они читают стихи или читают в подлиннике на английском языке пьесы, играют джаз, рок-н-роллы.
Игорь Золотовицкий и Вера Харыбина с сыновьями. Фото из открытых источников
— Но не зря же говорят, что «яблоко от яблони недалеко падает» и «природа на детях отдыхает». За будущее сыновей не боитесь?
— Но есть и другие примеры перед глазами. И Костя Райкин, и Миша Ефремов, и Саша Лазарев, и Юля Меньшова… Поэтому я надеюсь, что мои «яблоки» не далеко упали и что мои дети – талантливые. Волнуюсь только за то, чтобы они были востребованы. Я же понимаю, сколько им предстоит пережить с этой профессией — такой зависимой, такой неблагодарной. Где каждый раз надо доказывать, что ты что-то значишь, что-то умеешь, и постоянно бороться за то, чтобы быть нужным. Одним словом, профессия — чудовищная. Меня самого спасает преподавание в Школе-студии МХАТ. Студенты — это все-таки колоссальная отдушина.
В спектакле «Дом». Фото из открытых источников
В спектакле «Блаженный остров». Фото из открытых источников
УНИКАЛЬНЫЙ РОССИЙСКИЙ БРЕНД
— Во времена СССР помимо просветительской миссии у театра была миссия воспитательная. Ваше мнение: театр сегодня с этими задачами справляется?
— Я считаю, что да! Вы посмотрите: сколько у нас сегодня интересный театров и сколько в них ходит людей. На некоторые спектакли — не пробиться. В том числе детские. Или возьмите наш Дом Актера! Он, некогда закрытый клуб для своих, сейчас становится еще и театральным пространством для молодежи. Даже в первую очередь – для молодежи! Потому что молодежь формирует все, что можно сформировать, в том числе и такие понятия как совесть и вкус. И театр в этом смысле уникальнейший российский бренд, от которого в восторге все наши иностранные студенты и не только студенты.
Помните, как приезжавший в Россию на кинофестиваль Квентин Тарантино на вопрос организаторов: «Где бы вы хотели побывать в Москве?» ответил: «На могиле Пастернака и в сердце Станиславского — школе-студии МХАТ».Они в восторге от нашего репертуарного театра и от нашего систематизированного театрального образования, которому нет аналогов в мире. Это наше невероятное достижение и мы им очень дорожим.
— Вы начинали с детских спектаклей, а сами ходите на спектакли для детей?
— Детские спектакли я обязательно смотрю. Мы стараемся, чтобы они были сделаны профессионально. Чтобы не получилось как говорил герой Евгения Евстигнеева из «Берегись автомобиля»: «Я дождусь, когда самодеятельность победит профессионализм!» Нет, мы этого не допустим!
Фото из открытых источников