В этом году исполняется 45 лет с тех пор, как первая часть культового многосерийного проекта Игоря Масленникова о приключения Шерлока Холмса и доктора Ватсона прогремела на киноэкранах Советского Союза.
Первые картины серии только успели выйти в прокат и сразу произвели эффект разорвавшейся бомбы. Зрители буквально завалили студию письмами: «Снимайте продолжение!» — просили они. Так советский Холмс шагнул за рамки мини-сериала и остался со зрителями на целых семь лет.
Феномен «Приключений Шерлока Холмса и доктора Ватсона» — в сочетании тонкой режиссуры, актёрской харизмы как главных, так и второстепенных персонажей, точно переданной атмосферы викторианской Англии, созданной в Ленинграде и Прибалтике, и, конечно, множества историй за кадром. Сериал покорил миллионы зрителей — не только в СССР, но и за его пределами. Даже сами британцы смотрели его с уважением. Российские же зрители — с непередаваемой гордостью.
«Мне нужно что-то имперское»
Композитор Владимир Дашкевич неделями бился над главной музыкальной темой фильма. Режиссер Игорь Масленников просил «что-то имперское», но сам толком не знал, чего именно хочет. Вероятно, поэтому все, что предлагал композитор, отправлялось в корзину.
Чтобы хоть как-то нащупать нужное звучание, Масленников включил радиоприемник и поймал волну BBC — сквозь советские глушилки, с шумами и хрипами. Записал кусочек позывных на диктофон и отдал Владимиру Дашкевичу.
Композитор только послушал и сразу воскликнул: «А! Бриттен на темы Перселла!» И не успел режиссер спросить: «Чего?», как композитор уже играл на пианино ту самую мелодию, которая потом навсегда прилипла к образу Холмса.
Цензура добралась и до Бейкер-стрит
Конечно, картина не обошлась без правок цензуры. Художественный совет хоть и одобрил первую часть пенталогии, все же придрался к одной фразе. В сцене знакомства Шерлок Холмс смотрел на доктора Джона Ватсона и спрашивал: «Давно из Афганистана?»
На календаре был 1979-й. СССР только что ввел войска в Афганистан — и такая реплика могла стоить фильму многого. Пришлось переозвучивать: вместо «Афганистана» в финальной версии заменили на «восточные колонии».
Как Ливанов стал Холмсом: усы, случай и голос, подаренный судьбой
Режиссер Игорь Масленников не сразу увидел в актере Василии Ливанове детектива Шерлока Холмса. Подсказку подал оператор Юрий Векслер — тот самый, кто разглядел сквозь усы и пьяные взгляды актера будущего великого сыщика. Ливанов к тому моменту уже снимался у Масленникова — в роли всклокоченного, буйного рыцаря в «Ярославне, королеве Франции».
Пригласили на пробы его и других звезд — Александра Кайдановского, Олега Янковского. Утвердили Ливанова единогласно. Хотя сразу предупредили: «Шумный он. И непредсказуемый».
И не соврали.
Игорь Масленников потом вспоминал в своей книге «Бейкер-стрит на Петроградской»: «Моя седая голова — результат восьми лет с Василием Борисовичем».
В ней же он вспоминал про скандалы, ссоры, затяжные запои, поиски по всей Москве… Иногда актера просто ловили, чтобы «зашить» каким-то специальным средством, которое привезла из Парижа Марина Влади. Но все прощалось. Потому что другого такого Шерлока Холмса просто не существовало. Выдержки из книги публиковал портал KP.RU.
Кстати, его тот самый легендарный голос — не подарок природы. Это случай. На съемках фильма «Неотправленное письмо» Ливанов сорвал голос после крика в кадре. Две недели — ни слова. А потом совсем другой тембр. Не баритон, не привычное звучание. Идеальный, узнаваемый, живой.
Сам Ливанов говорил, что выиграл этот голос как по счастливому трамвайному билету. С этим сложно спорить: миллионы детей и взрослых узнают его до сих пор, когда смотрят мультфильмы по Карлсона, Крокодила Гену или «38 попугаев» (Ливанов озвучивал Удава).
Интересно, что сам Ливанов и мечтать не смел о том, чтобы сыграть своего, можно сказать, кумира. Артура Конан Дойла она читал запоем с 14 лет. Любил. Впитывал. Но не представлял, что однажды сам выйдет из тумана Бейкер-стрит в клетчатом пальто.
Интересная деталь: в одной из серий — «Кровавая надпись» — промелькнул мальчишка-беспризорник, протягивающий сигару со словами «Одну на всех, сэр». Это Борис — сын Ливанова.
Как искали доктора Ватсона и чуть не потеряли миссис Хадсон
Если Холмса Масленников нашел быстро, то с Ватсоном пришлось повозиться. «Слишком русский», — говорили, — «Слишком славянский». Но все изменил один случайный снимок.
Просматривая картотеку актеров, режиссер вдруг остановился на черно-белом фото. С него строго глядел мужчина с аккуратными усиками. Почти живой Конан Дойль — молодой, собранный, сдержанный. Это был Виталий Соломин. Комиссия бубнила: «Он не похож на англичанина». Масленников не слушал. И оказался прав — зрители приняли Соломина как своего Ватсона. Славянская внешность? Может быть. Но британская интеллигентность — на все сто.
Рину Зеленую тоже поначалу не хотели брать на роль миссис Хадсон. Слишком старая, говорили, слишком хрупкая — не доживет до конца съемок.
«Она уже не соображает!» — кричали в актерском отделе.
Масленников не верил. И тоже оказался прав.
Рина Зеленая сыграла свою роль идеально. В 84 года снималась с иронией и юмором, называла себя «Руина Зеленая», но была, как говорится, в здравом уме и ясной памяти. Когда ей предложили увеличить роль в следующих сериях, она вежливо отказалась: «Никогда не играла мебель. Мне это нравится».
Немного биологии, немного экономики, и еще больше легенды
Никакой Англии, разумеется, в съемках не было. Лондон собирали по кусочкам — чуть Ленинграда, чуть Прибалтики, немного Кавказа. Все с любовью и из «подручных материалов».
В самом детальном сценарии тоже бывают проколы. А если сценарий основан на классике, тем более. Так случилось во время съемок эпизода по рассказу «Пестрая лента».
В оригинале произведения Дойла ядовитая змея выползает из вентиляционного отверстия, скользит вниз по шнуру колокольчика, кусает, а потом так же по веревке уходит обратно. Все красиво. На бумаге.
На площадке — катастрофа. Змея не знала сценарий. Более того, выяснилось: змеи в принципе не могут ползать по висящей веревке. Им нужна твердая опора — иначе падают. Так что идею со змеей-альпинисткой пришлось забыть. В кадре показали только, как змея крадется по стене.
То, что зрители в итоге увидели — один из лучших детективных сериалов в истории советского кино. Тонкая режиссура, харизматичный дуэт, атмосфера, в которую хочется возвращаться снова и снова.
А теперь — вишенка: гонорары. Василий Ливанов получал гонорар по высшей ставке — 500–700 рублей за съемочный день.
«Никогда не понимал глупых разговоров о том, что «художник должен быть голодным», — рассказал актер в интервью aif.ru.
По мнению актера, художник должен думать о творчестве, а не о том, где взять на еду. По его словам, гонорар всегда должен соответствовать уровню профессионализма, независимо от эпохи.
«В советское время, в несоветское — какая разница? В любое время для актера важно, какой ему заплатят гонорар. Гонорар артиста происходит от того, как он себя проявляет, сколько он успел наработать в кино и какое впечатление производит его искусство», — отметил Ливанов.
Каждый раз, когда ты пересматриваешь «Приключений Шерлока Холмса и доктора Ватсона» — это как чашка хорошего английского чая: без суеты, но с характером. И с тем самым вкусом, который не покидает тебя даже спустя 45 лет.