Конечно, кому как. Кому и Эльдар Рязанов с Алексеем Германом являются главными назначенными «гениями» советского кинематографа. На Германа с его тремя фильмами вообще , как на икону молятся. Рязанова тоже косым взглядом, не то, что простым словом, не потревожь. Вот они — шестидесятники, демократы, народные витии и борцы. Все, никаких критик, только дифирамб под аккомпанемент кифары и авлоса. И ведь как-то народ стал и привыкать, поддавшись агрессивной этой пропаганде, что больше в советском кино, кроме этих двух унылых, злобных, тайных, как это выяснилось после наступления «демократии»(сами признались с гордостью) антисоветчиков, никого и не было.
А вот и было. Если уж кого и признавать из «шестидесятников» «гением», то это блистательного, талантливейшего, остроумнейшего, умнейшего, хитрейшего и т. д. и т. п. Георгия Николаевича Данелия. Скажите это моя вкусовщина — нет, объективная реальность, данная нам в его фильмах, в его книгах. Два вышеназванных «гения» выглядят унылыми мизантропами-ремесленниками перед этим грузином из плоти и крови. Который пил, гулял, любил женщин, и они его любили, бросал их, и они его бросали. Снимал светлые, добрые, печальные и остроумнейшие фильмы. Писал замечательные книжки о своей киношной, и не только, жизни, где нет злобы, желчи, зависти, фиг и болтов в кармане, а есть спокойный и доброжелательный взгляд, который может быть только у настоящего мужчины, отвечающего за свои слова.
В кино он попал случайно
— Надо отдать его во ВГИК. — сказал отец, когда я окончил школу.
— Почему во ВГИК? — спросила мама.
— А куда его, дурака, еще девать?
Отец мой, метростроевец, считал работу в кино несерьезным занятием и предложил ВГИК (Институт кинематографии) как крайний вариант.
— Там хотя бы блат есть, — сказал он.
Блат, действительно, был. Мама работала на «Мосфильме» вторым режиссером и знала многих мастеров ВГИКа, а муж ее сестры, знаменитой актрисы Верико Анджапаридзе, кинорежиссер Михаил Чиаурели снимал фильмы о Сталине и был тогда одним из самых влиятельных деятелей кино. Но поступать во ВГИК я отказался — блат был чересчур явным. И к тому же никакой тяги к режиссуре у меня не было, — как, впрочем, и ни к чему другому. Кроме джаза.
И поступил Данелия в Архитектурный институт, потому что не хотел по блату во ВГИК, и еще потому, что туда поступал его приятель. После окончания Архитектурного в 1955 г., он год отработал в Институте проектирования городов, пока на глаза ему не попалось объявление, что на «Мосфильме» организуются высшие режиссерские курсы и стипендия 130 рублей. А у него зарплата была 90. Это все и решило.
Ладно, мы потом расскажем. что было дальше, начиная с первого фильма Г. Данелия «Сережа», который он снял вместе с Игорем Таланкиным. Фильм изумительный — «и смех, и слезу и любовь». А потом пошли как гвозди забиваться в память кинозрителей один за другим — «Путь к причалу». «Я шагаю по Москве»( на этом фильме Данелия придумал термин «лирическая комедия», когда начальство спросило — ведь комедия, а почему не смешно, он ответил, а потому что лирическая), «Тридцать три», «Не горюй», «Мимино», «Осенний марафон»…
И всегда успех, и всегда призы на кинофестивалях дома, и за рубежом. Особенно за рубежом, так как и там живут такие же простые люди, которым близка жизнь, показанная в фильмах Данелии. В его фильмах те самые, т.н. «общечеловеческие», ценности. Потому что это было настоящее искусство, без фиг в кармане, а кому на Западе нужны были эти наши доморощенные фиги.
Но сегодня о фильме, который забыли, который вызвал недоумение у критиков и непонимание у зрителей. Через четыре года после «Осеннего марафона» на экраны страны вышла новая картина Данелии «Слезы капали». Сценарий написали сам Данелия, писатель Кир Булычев и драматург Александр Володин. Состав сценаристов по уровню — выше некуда. Каждый в своем амплуа — профи высшей квалификации. Актерский состав — все звезды первой величины. В этом фильме свою последнюю роль сыграл Борис Андреев.
Фильм на первый взгляд может показаться мрачным и депрессивным. Но надо знать жизненные обстоятельства Георгия Николаевича в то время. Его сын от Любови Соколовой Николай женился в 17 лет. Учился во ВГИКе, связь с родителями резко оборвал, когда связался с сектантами-баптистами. Сам Данелия разрывался между своими женщинами. К Соколовой он давно охладел, но уходить к Виктории Токаревой ему запрещала мать, которая любила Соколову. Перед смертью, правда Мэри Ивлиановна все-таки благословила, чтобы сын ушел к Токаревой, но было уже поздно. Сын ответил матери: «Я ее «передержал».
Отношения с внешним миром были тогда у Георгия Николаевича не самые лучшие. Чтобы разобраться в себе и в окружающих, и был снят этот фильм. Картина получилась, как это всегда было у Данелии, изящной, очень стильной, ироничной, и, как это ни странно с учетом основного содержания, в финале оптимистичной.
Начальник жилищно-коммунального отдела одного из райисполкомов крупного города Павел Иванович Васин, добрейшей души человек, идеальный начальник для подчиненных и обращающихся к нему граждан, любящий муж, отец и дед, которого родные и близкие друзья зовут ласково «Хомячок», возвращался, как обычно с работы на трамвае. Ехал, думал о чем то добром и улыбался.
Но вот тут и произошло что, что резко изменило всю жизнь Васина, его родных и окружающих его людей. Авторы фильма в самом начале рассказали нам историю из «Снежной королевы» Андерсена о злом волшебнике Тролле, который смастерил зеркало, в котором все доброе исчезало, а все плохое выглядело еще отвратительнее. Тролль и его ученики были в восторге от этого зеркала.
— Только теперь, — говорили они, — можно увидеть людей такими, какие они есть на самом деле.
Как всем известно, тролльчата разбили зеркало и осколки разнеслись по всей планете. Когда они попадали в глаз человека, то он не видел ничего хорошего, а только плохое. Вот авторы и запустили в Васина осколком этого зеркала, когда он ехал в трамвае. Павел Иванович вначале подумал, что в глаз попала соринка, но потом стал резко меняться. Улыбка исчезла, взгляд стал хмурым, внимательным и беспощадным.
А дальше наступил кирдык всем. Павел Иванович пошел в разнос. Этот нехитрый прием с осколком зеркала понадобился авторам, чтобы объяснить такое резкое изменение поведения Васина. А на самом деле у него просто закончился запас доброты и терпения. Долго он сдерживал себя, не говоря всего того нелицеприятного, что скопилось в нем за долгие годы. Терпел, сдерживался, старался не обращать внимания, добрее относится к людям, помогать им несмотря ни на что, не отвечать на равнодушие и хамство. Но вот настал тот момент, когда терпение кончилось.
Первым делом, придя домой, Васин стал высказывать домашним что накопилось, все, что он о них думает. Невестка сидит на кухне, курит и читает книжку. Сын лежит на койке в наушниках, жена разговаривает по телефону с будущим начальником и сочиняет подхалимские стихи в его честь. Беспризорная внучка смотрит по телевизору совсем недетскую передачу. Никто не занят делом.
Первой под раздачу попала наглая невестка, которая даже окурки за собой убрать не может. «Зачем ты лицемеришь и называешь меня папой?»- вывел ее на чистую воду Васин. Та попыталась его с молодым задором подковырнуть , но тут же ей было сказано — пошла вон.
Звезда в шоке. Папа- «хомячок» сошел с ума.
Потом Павел Иванович сказал жене, что та подхалимка и, взяв у нее трубку, прочел издевательский стишок в адрес ее начальника. Жена тоже в шоке. «Хомячок» взбунтовался? Что теперь скажет ее начальник?
Затем сын-студент, попытается что-то вякнуть в защиту жены, на что ему Васин ответит, что не тебе дармоеду, даже стипендию не получающему, тут голос подавать. И жена у него — приспособленка, думала, что папа у мужа взяточник, и сделает им квартиру. Кончилось, что выгнал сына и невестку.
То есть самый натуральный «бунт на корабле». Привыкли все, что «хомячок» никому слова не скажет, сидели у него на шее свесив ноги, и думали, что так вечно будет продолжаться. Никакого внимания и уважения главе семейства. Жена уже относится к нему, как к мебели, сын и невестка. как досадной помехе — ходит тут кто-то рядом, под ногами путается. Всем он должен, вот только никто ему не обязан даже доброго слова сказать. Все. Хватит. Кончилось терпение. Ухожу. И он уходит из дома в ночь.
Уходит под вот эти стихи Геннадия Шпаликова, которые напевает под мелодию Гии Канчели сам Георгий Данелия.
Друзей теряют только раз
И, след теряя, не находят.
А человек гостит у вас,
Прощается и в ночь уходит.
А если он уходит днем,
Он все равно от вас уходит.
Давайте же его вернем,
Поговорим и стол накроем.
Весь дом вверх дном перевернем
И праздник для него устроим…
А утром на работе все продолжится. Подчиненным, которые малость подраспустились при таком добром начальнике, но люди и работники все же золотые, тоже начинает резать правду-матку в глаза. Все что накопилось в подсознании выплеснулось наружу. Подчиненный инженер машину купил на нетрудовые доходы (на самом деле ему папа-подполковник дал денег на «Запорожец»). Ответственнейшая его заместительница Галкина получает по полной за то, что якобы имеет тайные планы занять место Васина. Безотказную машинистку Наташу Соловьеву лишает премии за то, что меряет джинсы в рабочее время.
Потом достается и вышестоящему начальству и фронтовому другу, которому он высказал, что тот в 1943 г. украл у него кусок мыла, которое обменял на самогонку ( товарищ мыла не крал, самогонку ему дала любовница из местных).
Все самые плохие, тайные мысли начинают переть из Васина наружу. И чем дальше, тем хуже. Он уже сам понимает, что это неправильно, нехорошо, но остановится не может. Жена с приятельницей подсылают к нему модного психолога под видом корреспондента, психологу заодно нужно место под гараж, но Васин его быстро раскусил.
Начальник Васина не понимает, что с Иванычем случилось. Все в шоке. Но ничего сделать нельзя. Васин как с цепи сорвался. Режет правду-матку, невзирая на лица, и действует только по закону. А если должностное лицо начинает у нас действовать строго по закону, то всем надо сразу разбегаться в разные стороны, поскольку суровость законов российских смягчается только их неисполнением.