13 июля актеру Михаилу Пуговкину исполнилось бы 100 лет (1923-2008)
М. Пуговкин. Фото из открытых источников
Он – народный артист СССР и Король комедии. Почетный гражданин Крыма и Ялты. Да что там «король»! В честь него даже названа целая планета №4516, вращающаяся где-то в просторах Вселенной – между планетами Есенина и Чехова. Артист, снявшийся ровно в 100 фильмах. Михаил Иванович Пуговкин (настоящая фамилия – Пугонькин).
…Незадолго до своего ухода Михаил Иванович грустно сказал: «Я в кино 65 лет. И даже мысли не допускаю, что последняя моя роль уже сыграна. Нет – она еще впереди!»
М. Пуговкин. Фото из открытых источников
М. Пуговкин. Фото из открытых источников
Предлагаю самые яркие фрагменты интервью Михаила Пуговкина 2006 года.
«ПРОСНУЛСЯ С НОГОЙ. И ОТ РАДОСТИ РАСХОХОТАЛСЯ»
– Михаил Иванович, признайтесь: не давит такое количество регалий?
– Нормально – я уже привык. Тем более, понимая, что всего этого могло бы не быть… Когда-то, прибавив себе год, я добровольцем ушел на фронт. И ведь аж до Вязова дошел! Правда, после ранения у меня газовая гангрена была. Худо дело было – ногу готовили к ампутации. Тогда я попросил главного хирурга: «Доктор, нельзя мне без ноги, я же артист!» Отошел от наркоза, вдруг вижу: нога на месте. Я так хохотал, что меня никак успокоить не могли. Просто не мог нарадоваться своему счастью!
Оказывается, врач сделал невозможное – то ли меня пожалел, то ли Сталина побоялся: его приказ № 100 от 1942 года запрещал бессмысленную ампутацию конечностей у солдат. А до этого всем без разбора отрезали руки-ноги – боялись гангрены. Целыми составами искалеченных фронтовиков отправляли в тыл… Словом, повезло!
С мамой. Фото из открытых источников
– Кем бы стали, если бы не пошли в артисты?
– Не переедь я в 13 лет в Москву, очевидно, стал бы трактористом. Имел бы жену, семерых ребятишек, как все друзья детства, и был бы по-своему счастлив. Но судьба решила по-иному… Еще до войны, в 1941-м, Григорий Рошаль пригласил меня на роль Степаши Барского в фильм “Дело Артамоновых”: Кроме меня, в фильме снимались Михаил Державин-старший, Любовь Орлова, Вера Марецкая…
А в 1943 году, когда меня комиссовали, я поступил в школу-студию МХАТ. Помню, с палочкой и открытой раной, мне пришлось плясать на съемках “Свадьбы”. Заметив пятна крови, оператор отключил камеру, медсестра сделала перевязку, и я азартно доплясал сцену. Еще бы, рядом такие артисты: Эраст Гарин, Фаина Раневская, Сергей Мартинсон, Алексей Грибов… Когда нога поджила, Михаил Яншин периодически подзывал меня: «Миша, сходи в буфет ВТО. Мы тебя оденем в мое пальто, дадим портфель, пропуск по ночной Москве». На меня надели шапку-пирожок, и Раневская воскликнула: «Слушай, а ведь ты похож на Яншина!»
Я бегал в ВТО, приносил на съемочную площадку графины с водкой. Яншин смеялся: «Не знаю, каким ты будешь артистом, но гонец из тебя гениальный!»
В фильме “Свадьба”, 1944 год
“ЗДОРОВО, ЛОЖКИН!”
– Быть комиком, постоянно юморить и феерить в кадре – это трудная работа?
– Судите сами. Как-то под Киевом снимались мы вместе с Сергеем Филипповым в короткометражном комедийном фильме «Суд идет». Жара на улице испепеляющая – около 40 градусов в тени. А мы просто обязаны доснять эпизод с коровой. И вся эта съемка, представляете, сопровождается употреблением нами портвейна в немереных количествах… Сейчас вспомнишь об этом – жуть берет. А тогда – нормально, рабочая обстановка. Снимаем дубль за дублем, в перерывах прикладываемся, как водится. И тут вдруг корова… падает в обморок. Не выдержала, бедняга, такой интенсивной творческой работы. Пришлось съемки переносить на следующий день.
Кстати, комиком я себя не считаю. Я характерный артист с уклоном в кинокомедию. Приходилось играть даже уголовный элемент. Помню, перед съемками в картине “Визит к минотавру” меня в гриме моего героя Мельника привезли в Бутырскую тюрьму.
– Зачем?
– «Понаблюдать атмосферу». Отняли ботинки, ремень, и мимо повели арестованных. Можете себе представить: меня все узнавали, и я с каждым здоровался. А один даже радостно закричал: “Наконец-то и Пуговкин с нами!”
В фильме “Дело пестрых”, 1958 год
До этого был Сафрон Ложкин из “Дела пестрых” – вор в законе. Перед началом съемок режиссер устроил своеобразный экзамен: мне “сделали” заросшее, испитое лицо, надвинули на глаза кепку, надели потрепанный ватник. И я угловатой походкой прошелся по перрону Курского вокзала, злобно шаря взглядом по лицам идущих навстречу людей. Все меня обходили стороной. Когда я присел на скамейку рядом с молодой женщиной – минуты не прошло, как она подхватила свой чемодан и исчезла. «Миша, ты в образе!», – обрадовался режиссер Досталь. Консультант фильма, начальник МУРа, добавил: «За время службы передо мной много таких вот голубчиков прошло…» После премьеры прохожие потом долго приветствовали меня так: “Здорово, Ложкин!”
А вот в любовных сценах я практически не снимался. Впервые поцеловался с Тамарой Носовой, когда играл Яшку-артиллериста в «Свадьбе в Малиновке». Спросил потом у режиссера Андрея Тутышкина: мол, ну как? «Такое впечатление, Миша, – ответил он, – что ты этим занимаешься всю жизнь!»
С Тамарой Носовой в комедии “Свадьба в Малиновке”, 1967 год
– Популярность и узнаваемость в быту вам сильно мешала?
– Смотря как на это реагировать. Однажды я сел в такси, а водитель улыбается: «Я вас сразу узнал. Вы в кино всегда Пуговкина играете».
Меня иногда упрекали: “Старик, ты слишком доступный, это неправильно”. Ну да, если бы я принимал все приглашения выпить, давно бы меня на свете не было. Но я заветное слово знаю. Когда двое тепленьких меня зазывали: “Михалыч, третьим будешь?”, я с достоинством ронял: “Ребята, я в завязке”. И они тут же понимающе разводили руками: завязка – это святое!
В фильме-сказке “Огонь, вода и медные трубы”, 1967 год
«БИТТЕ-ДРИТТЕ, ФРАУ МАДАМ»
– В 1969 году Александр Роу пригласил меня в фильм-сказку “Огонь, вода и медные трубы”. Он был большим чаевником, во время перерывов усаживался за столик и неизменно говорил ассистентке: «Михаил Иванович хорошо сыграл. Ему – кружку чая». Однажды после съемок он грустно сказал: “Миша, как жаль, что мы поздно встретились”. Но еще у нас случилась “Варвара-краса – длинная коса”. Как-то снимали на горе Ай-Петри сцену, в которой нужно было проскакать верхом. Из молодых артистов никто не мог сесть на коня. Тогда я прыгнул в седло и лихо промчался перед обомлевшей группой. Роу закричал: «Молодежь, посмотрите! Во ВГИКе не тому учат! Артист должен все уметь». Потом на съемках “Финиста – ясного сокола” Александр Артурович сказал мне полушутя: «Разбойники у вас получаются лучше, чем цари». А я ответил серьезно: «Это потому, что с разбойниками я встречался, а с царями пока не пришлось»…
К сожалению, великий сказочник не успел доснять фильм, завершал его ученик Г. Васильев. Наслышанный о моих подвигах, он как-то спросил, где я научился верховой езде. И я рассказал о съемках картины, которую всю жизнь громили, – “Кубанские казаки”. Мы тогда жили рядом с ипподромом, и два месяца артисты учились держаться в седле.
– Как вам работалось с «Иваном Грозным» – режиссером Пырьевым?
– У Пырьева все работали с огромной отдачей. Человек сложного характера, совершенный тиран, но невероятно талантливый, он многих уничтожил, кто ему не нравился, но многим и помог. Так в “Кубанских казаках” я появился на экране на полминутки, а скакать верхом научился на всю жизнь.
М. Пуговкин (крайний слева) в фильме “Кубанские казаки”, 1949 год
А взять Яшку-артиллериста из «Свадьбы в Малиновке», которого считают чуть ли не лучшей моей ролью в кино? Там ведь у меня всего две сценки. Одна из них «Битте, дритте, фрау-мадам, я урок вам первый дам!»” Но этот танец “В ту степь” (на экране ровно минута) мы тоже репетировали почти два месяца.
– Какие из своих ролей вы больше всего цените?
– Особое место в моей жизни занимает сатирическая комедия “Штрафной удар”. Во-первых, я играл там главную роль. Во-вторых, пробовался на нее одновременно с великим Жаровым, и Сергей Герасимов посоветовал режиссеру взять меня. А в-третьих, с 1963 года картина пролежала на полке 25 лет.
– Почему?
– Большой начальник – председатель ДОСААФ СССР оказался однофамильцем моего героя, спортивного горе-руководителя Кукушкина. На режиссера Андрея Тутышкина стали давить, чтобы он изменил фамилию персонажа. А он отказался! Кинокомедия вышла очень хорошей, зрители до сих пор хохочут! Жаль только, что снявшийся в ней молодой Володя Высоцкий на экране ее так и не увидел.
В фильме “Штрафной удар”, 1963 год
Между прочим, на блюдечке роли мне никто не подавал. Очень часто бывало так. «Миша, вот если Ильинский откажется, тогда возьму вас», – сказал Рязанов, приступая к “Гусарской балладе”. «А в чем дело?» – интересуюсь. «Он просит десять тысяч, а ему дают восемь». «Не волнуйтесь, – сказал я. – Ильинскому дадут десять, все будет в порядке». И потом была масса подобных случаев: “Вот если Евгений Леонов не сможет сниматься, тогда…” А ведь было время, когда Женя умолял меня: «Так хочу работать в кино. Порекомендуйте меня на Мосфильме!» И я дал совет: «Да вы отдайте свою фотографию в актерский отдел, и скоро о вас весь Союз заговорит. Так с моей легкой руки он поехал на студию и стал великим Леоновым. Последний раз мы встретились в 1995-м. В конце разговора Женя сказал: “Миша, береги себя” – и заплакал.
В комедии “Двенадцать стульев”, 1971 год
“Иван Васильевич меняет профессию”, 1973 год
– Съемки в фильмах Леонида Гайдая – это яркая страница вашей кинокарьеры?
– Еще бы! В комедию “Не может быть” Гайдай пригласил меня на свое место – в качестве “супруга” его жены, артистки Нины Гребешковой. Там была сценка в прокуратуре: я наливаю воды из графина, пью, и у меня стакан стучит по зубам. Это я придумал!
А вот в “Иване Васильевиче” Гайдай предложил мне как раз роль кинорежиссера, Якина. Худсовет был против – все, кроме Григория Чухрая. Он заявил: «Я знаю, что вы все о себе думаете хорошо. Но я с вами не согласен. И Пуговкин вам это докажет». Так меня утвердили на Якина. Потом были “Двенадцать стульев”. Мне дали настоящие рясу и крест – ну точно батюшка, который был у нас в деревне. У меня даже спина похолодела – я ведь верующий. Пошел советоваться к маме. Мама – неграмотная, но мудрая женщина – спросила: “А что он в картине делает?” Я говорю: “Ищет бриллианты, золото…” “Ты Бога хоть не гневишь?” “Нет”. “Ну тогда играй!” И добавила: “Попы все озорниками были!” Эх, золотая страница биографии – шесть фильмов с Гайдаем!
– Вы – известный хохмач. У режиссеров не было желания, например, поколотить вас за какие-нибудь проделки во время съемок?
– За режиссерами такого вроде бы не водилось. Но в свое время я очень любил произведения композитора Арама Хачатуряна. И как-то на одном из банкетов мы с ним встретились. Дабы выразить свое почтение великому мастеру, я решил спеть ему его песню. Выбрал момент и говорю: «А сейчас я вам спою вашу!» И стал напевать. Он не спускал с меня глаз, а потом говорит: «Спасибо, конечно, но это не моя песня». Представляете, каково мне было? Тогда я решил спасать положение – снова встал и запел. Он меня прерывает и говорит: «Это песня композитора Новикова! Вы что, меня разыгрываете?!» Я стал оправдываться: «Это я разнервничался оттого, что увидел вас живьем! Вы не думайте, я хорошо знаю ваш репертуар. Вот послушайте…» И запел «Как много девушек хороших…» Большей свирепости я в жизни не видел. Он заорал: «Уберите этого человека, а то я за себя не ручаюсь!»
М. Пуговкин и его роли. Фото из открытых источников
«НЕ КОРЫСТИ РАДИ»
– Как актер вы всю жизнь были очень востребованы. Гонораров хватало?
– Знаете, ведь у разных людей разные потребности. Я непритязательный человек. Вот я один случай из жизни помню. Мне было 37, и на сей раз я твердо решил посвятить себя кинематографу – поступил в театр киноактера при Мосфильме, начал активно сниматься… Платили, конечно, мало, и однажды в киевской гостинице мы с Женей Шутовым решили обратиться к Александру Вертинскому – занять до зарплаты деньжонок. С этой просьбой мы к нему и подошли, а он в ответ: “Сколько вам, ребята?” Мы так обрадовались, что он не отказал, и решили немного разойтись… Говорим: “Рублей сто”. А сами переглядываемся – сто процентов – не даст”. Это были колоссальные деньги на то время! И что вы думаете? Вытягивает купюры из портмоне со словами: “Только вы обязательно верните. Мне еще два дня жить, а у меня только две тысячи осталось…” Вот вам и потребности!
Я сейчас, кстати, живу на пенсию. А это ровно 30 долларов. Поэтому изредка подрабатываю, снимаясь в рекламе. Похвалил «паркетную» фирму – появился в квартире паркет. Посотрудничал с другой – поставили пластиковые окна. Было дело, и колбасу рекламировал, и какое-то замысловатое средство от импотенции. С этим самым средством народ ко мне долго потом приставал, добиваясь, пил ли сам заморское снадобье. «Да не пил, не пил! – еле отмахивался я. Уж и сам не рад, что в эту историю ввязался.
– Если не считать последних «московских» лет, вы многие лучшие годы провели в Ялте…
– Впервые я попал в Ялту на съемках фильма “Адмирал Ушаков” и только в Ялте снялся в 26 фильмах. Это мой любимый гастрольный и съемочный город. Я соглашался там на любые крохотные эпизоды и на любое время года. А сколько играл моряков, боцманов! Мне даже на 70-летний юбилей подарили тельняшку! Это давно родной мне город. Здесь я встретил Ирину Константиновну.
Между прочим, в молодости мне цыганка нагадала: «Вы будете женаты три раза». Вот я тогда смеялся! Я ей сказал, что однолюб, а она стоит на своем: три жены! Говорю: «Вы лучше скажите, сколько денег вам добавить, только не врите!»
– Сбылось?
– С первой женой, актрисой Надеждой Надеждиной, я прожил 12 лет, у нас родилась дочь. Была любовь, но это был «рай в шалаше». Со второй супругой – известной в те годы певицей Александрой Лукьянченко – я прожил 32 года. Когда в 1990 году она ушла из жизни, я долго чувствовал себя потерянным. И как раз в это время встретил в Ялте Ирину Константиновну, сестру моего близкого друга – актера Юрия Медведева. Она организовывала концерты для артистов и предложила поработать вместе. Со временем рабочие отношения вылились в человеческие, у нас – семья. Теперь она – и менеджер, и администратор, и продюсер, и близкий друг, и любимая жена, и Муза. Так что цыганка не обманула.
С третьей женой – Ириной Константиновной. Фото из открытых источников
– И последний вопрос: лично для вас какой потолок в возрасте артиста?
– Я знаю одно: артист должен играть. И в 80, и всегда. Не ради режиссеров и их талантов, а ради зрителя. С возрастом приходит особый вкус жизни. И еще. Неизбежную старость надо встречать достойно, с гордо поднятой головой. Для того, чтобы красиво пройти финишную прямую, от человека требуются большие волевые усилия. Я включил в последние годы все остатки воли, какие у меня только были и есть. Я хожу прямо, одеваюсь аккуратно, не теряю присутствия духа, стараюсь шутить, улыбаться, и людям, вижу, это ужасно нравится: “О, глянь-ка, Пуговкину – 84, а он в полном порядке!”
Фото из открытых источников
ПРЕДСКАЗАНИЕ ДЕРЖАВИНА-СТАРШЕГО
Актер Михаил Державин рассказывал: «Я – единственный свидетель самого первого шага Пуговкина в кинематографе. 15 мая 1941 года мой отец, Михаил Степанович Державин, тогда артист Вахтанговского театра, привел меня на съемочную площадку. Здесь-то я и увидел Мишу Пуговкина, причем в галошах, завязанных на какие-то веревочки. В павильоне снимали фильм «Дело Артамоновых», где мой отец играл главную роль. Снимали сцену свадьбы. Представьте: Вера Марецкая, Владимир Балашов, и среди них – молодой Миша Пуговкин, весь в кудряшках, в какой-то яркой национальной рубашке, пляшет. Мне было пять лет, и верите ли, я запомнил эту сцену на всю жизнь. Отец мне по этому поводу сказал коротко и ясно: «Этот парень будет знаменитым, даже если будет ходить в галошах всю жизнь…»
ПРИ ФРАКЕ И ВАЛЕНКАХ
Актер Лев Дуров: «Он потрясал не только зрителей, но многих педагогов. У нас княгиня Волконская преподавала манеры, и все мы этому учились. И вот на экзамене Михаил Иванович предстал во фраке, в черных брюках с галуном и… в валенках. Княгиня потеряла сознание, ее долго приводили в себя, и с того времени от Пуговкина теряют сознание очень многие».
ЗАВИСТЬ К ШТИРЛИЦУ
Режиссер Борис Грачевский:«Мы работали на картине «Золотые рога» и после съемки вместе с Михаилом Ивановичем поехали в гостиницу. В то время все народонаселение СССР смотрело по ТВ «Семнадцать мгновений весны». Машина мчится по пустынным улицам… И тут Пуговкин говорит мне:
– Ты не представляешь, как я завидую Тихонову!
– Кто? Вы? Да этого не может быть! И это при вашей-то популярности, когда на улице прохода нет! (Пуговкин тогда ходил только в кепочке и очках, чтобы труднее было узнать.)
– Представьте себе, завидую, потому что ему разрешается подолгу молчать на экране!»
Фото из открытых источников
«НАС БЫЛО ТРОЕ – Я И БРАТ»
Режиссер Станислав Ростоцкий:«Самое уникальное то, что я снимал Пуговкина в первом своем фильме «Земля и люди» и в первый съемочный день. Но не могу не вспомнить, что в моей картине снимались сразу четыре выдающихся и пьющих человека: Петр Алейников, Юрий Егоров, Владимир Иванов и Михаил Иванович. Еще мы встречались на кинофестивале, не в Каннах, конечно, – в Воронеже. И именно в Воронеже произошло потрясающее выступление Пуговкина, когда он вышел на сцену со стихотворением «Два брата».
Начало прозвучало так: «Нас было трое, я и брат…» Из зала кто-то крикнул: «Кто третий-то был?» Михаил Иванович внимательно изучил собеседника и ответил: «Ну уж не ты!» – и ушел со сцены».
НОСКИ В ПОЛОСОЧКУ
Актер Павел Винник: «Я не согласен с теми, кто говорит, что Михаил Иванович всегда ходил в галошах. Мы видели его всегда при бабочке и подражали ему. Тогда, в 1947 году, мы любили ходить в ЦДРИ. Потому, что там показывали трофейные фильмы и продавались самые дешевые бутерброды. Но пускали туда только хорошо одетых. Времена были трудные. У нас с Ульяновым на двоих были одни брюки, которые мы носили по очереди. Я пришел в свой день и увидел Мишу сидящим нога на ногу в новых носках в полосочку. Я ему говорю: «Миша, ты что, носки купил?» А он: «Павлик, ты чего… Да это от тельняшки рукава!»
Могила М. Пуговкина на Ваганьковском кладбище. Фото из открытых источников