Шурик, этот неунывающий герой комедий Гайдая покорил сердца миллионов, став поистине народным. Но вот парадокс: за этой, казалось бы, простой и смешной маской прятался человек совсем другого склада — с душой тонкой, ранимой, жаждущей совсем иных, глубоких драматических перевоплощений. Жизненный путь актёра Александра Демьяненко был извилист, со своими взлетами и непростыми периодами. И подлинное, тихое семейное счастье пришло к нему уже в зрелые годы, когда рядом появилась та самая женщина, подарившая ему покой и уют домашнего очага.
Начало пути
Будущий любимец публики появился на свет в Свердловске (ныне Екатеринбург). Его судьба, кажется, была предопределена с самого рождения, ведь рос он в атмосфере, пропитанной искусством. Его отец — человек незаурядный: окончил ГИТИС, служил в оперном театре, да еще и преподавал сценическое мастерство. Само собой, такая среда не могла не повлиять на мальчика. Поэтому, когда он, уже попробовав свои силы в школьном драмкружке, твердо решил связать жизнь со сценой, это никого не удивило. Однако, дорога к мечте оказалась не такой уж гладкой.
Первая попытка покорить Москву обернулась неудачей — двери Школы-студии МХАТ перед юным свердловчанином не открылись. Конечно, это был удар, серьезное испытание для амбиций. Но сломался ли он? Ничуть! Закусив губу, он посвятил целый год усиленной подготовке. И упорство принесло плоды: следующая попытка увенчалась успехом — он стал студентом ГИТИСа, того самого института, который когда-то окончил его отец.
Рождение легенды и ее тень
Еще будучи студентом ГИТИСа, Александр впервые попал на съемочную площадку — его пригласили на роль в картине «Ветер». Талантливого парня заметили. Его наставник, опытный Иосиф Раевский, прозорливо увидел в дебютанте нечто большее, чем просто способного ученика, и предрек ему большое кинематографическое будущее. И ведь не ошибся!
До того, как на всю страну прогремел Шурик, Демьяненко успел отметиться в весьма серьезных лентах, например, в «Мире входящему или «Сотруднике ЧК». Но кто бы мог тогда предположить, какая ирония судьбы его ждет? Образ немного нелепого, но обаятельного студента из гайдаевских комедий — «Операция „Ы“» и «Кавказская пленница» — настолько прочно срастется с ним, что станет одновременно и величайшим даром, и, в некотором смысле, его пожизненным бременем.
Любопытный факт: на роль Шурика пробовались многие уже состоявшиеся звезды советского кино. Конкуренция была нешуточная! Но Леонид Гайдай разглядел своего героя именно в Демьяненко. Правда, для полного попадания в образ пришлось пойти на небольшую хитрость — вернее, на внешнее преображение. Ведь от природы Александр Сергеевич был шатеном, а Шурик виделся режиссеру исключительно блондином. Так что пришлось немного «помудрить» над прической.
И ведь какая штука: при всей своей невероятной популярности, той самой, о которой мечтают тысячи актеров, он так и не получил шанса сыграть ту самую, главную роль своей жизни. В душе Демьяненко жил драматический актер, он тосковал по глубоким, сложным характерам, по возможности раскрыть весь свой потенциал, который, несомненно, был огромен. Но режиссеры, увы, оказались в плену стереотипа. Они видели перед собой только Шурика и опасались — а вдруг зритель не поверит? Вдруг не примет его в ином образе? И наступил период, когда актеру предлагали в основном небольшие, проходные роли. Лишь спустя время ему улыбнулась удача в виде главных ролей в картинах «Рокировка в длинную сторону» и «Мой добрый папа». Но было ли этого достаточно?
Образ Шурика, кажется, преследовал его по пятам. Но в знаменитой комедии «Иван Васильевич меняет профессию» участие Демьяненко не ограничилось только актерской игрой. Он активно участвовал в творческом процессе, был своего рода соавтором Гайдая. Они вместе обсуждали и дорабатывали многие сцены. К примеру, идея показать Шурика в самом начале фильма убирающим квартиру с пылесосом принадлежала именно Александру Сергеевичу. Гайдай как-то спросил его:
«Саш, вот ты — изобретатель по роли. А если у тебя что-то не клеится, как ты снимаешь напряжение, чем отвлекаешься?».
«А давай я буду пылесосить!» — не задумываясь, ответил Демьяненко.
И это было очень в его духе — он и в жизни очень любил порядок.
Жизнь под взглядами миллионов
Забавно, но по воспоминаниям его второй супруги, Людмилы, Александр и в реальной жизни имел немало общего со своим экранным героем. Та же легкая рассеянность, та же невероятная доброта и врожденная интеллигентность. Помните ту сцену в «Операции „Ы“», где Шурик так усердно уступает проход в автобус, что сам остается на остановке? Так вот, в жизни Демьяненко был точно таким же: всегда готовым пропустить вперед, уступить, будь то очередь или просто дверь в метро. Он жил как-то очень скромно, не стремясь быть в центре внимания, не расталкивая никого локтями в погоне за признанием. Если приглашали сниматься или выступать — отлично. Не звали — ну что ж, значит, так тому и быть.
«Кажется, про меня уже и забыли совсем», — порой с ноткой тихой грусти в голосе замечал он.
А ведь был момент оглушительного успеха! Когда комедии Гайдая вышли на экраны, Демьяненко в одночасье стал звездой всесоюзного масштаба. Его Шурик, этот симпатяга, вечно влипающий в какие-то невероятные истории, моментально сделался национальным героем. Ну а сам актер превратился в объект искренней народной любви и обожания.
На улицах его узнавали все. Люди подходили запросто, словно к давнему приятелю, хлопали по плечу, окликали: «Шурик!». Естественно, не всегда это внимание было тактичным. Порой поклонники переходили границы, становились слишком назойливыми, что, конечно, внутренне очень коробило актера. Но Демьяненко, будучи человеком исключительно воспитанным, старался держать себя в руках. Предел его реакции — строгий взгляд и сдержанное:
«Я — Александр Сергеевич».
Чтобы хоть немного скрыться от постоянных взглядов и сохранить личное пространство, он даже стал часто носить темные очки.
Как-то раз, порядком измученный этой повсеместной узнаваемостью, Александр Сергеевич решил пойти на эксперимент — отпустил бороду. Он с надеждой поделился с женой: мол, теперь-то точно никто не признает! Но куда там… Иллюзия развеялась очень быстро. Ехал он как-то за рулем, остановился на светофоре. Рядом поравнялось такси, и водитель, заглянув в его окно, радостно прокричал на всю улицу:
«О! Глядите, Шурик! Бороду отпустил!».
Людмила, его верная спутница, как могла старалась его подбодрить, говорила: «Саша, ну что ты хочешь? Для них ты — как человек с другой планеты».
И всё же, была категория людей, к которым он относился с особой теплотой. Когда подходили пожилые зрители и по-простому, по-отечески говорили: «Ох, сынок, как ты изменился, поседел!», Демьяненко никогда не отмахивался. Наоборот, всегда находил минутку, чтобы поговорить, ответить на их простодушные вопросы с неизменной добротой.
К слову, седина действительно рано посеребрила волосы Александра Сергеевича. И дело тут было не только в генах. Вероятно, свою роль сыграли и частые перекрашивания — та самая трансформация в блондина для роли Шурика. Эти процедуры были настоящим мучением для кожи головы, доходило даже до болезненных волдырей. К счастью, природа наградила Демьяненко густой шевелюрой, так что, несмотря на все испытания краской, он сохранил свои волосы. Неудивительно, что в более поздние годы на любые предложения режиссеров снова изменить цвет волос он отвечал твердым «нет». Натерпелся, видимо.
Рассказывают, был случай на одном из творческих вечеров. Зрители, ожидавшие увидеть вечно молодого блондина Шурика, были слегка обескуражены, когда на сцену вышел седовласый Александр Сергеевич. Актер, уловив это легкое замешательство в зале, только грустно улыбнулся, развел руками и тихо сказал что-то вроде:
«А что вы хотите? Время никого не щадит… Даже Шурики стареют».
В этой фразе было столько горькой иронии и тихой печали.
Карьерные виражи и непростые времена
К своим тридцати семи годам Демьяненко достиг того уровня благосостояния, который по советским меркам считался верхом успеха. У него было всё: собственная квартира, загородный домик-дача, престижный автомобиль «Волга», да еще и внушительная домашняя библиотека — предмет особой гордости. Казалось бы, живи и радуйся. Но времена менялись, работы становилось меньше, а с ней и заработки пошли на убыль. Пришлось затянуть пояс потуже, отказаться от некоторых привычных атрибутов комфортной жизни. Даже с любимой «Волгой» пришлось расстаться, пересев на куда более скромные «Жигули».
Постепенно и Леонид Гайдай перестал приглашать Демьяненко в свои фильмы. Мастер искал новые лица, новые типажи. А другие кинематографисты, как ни печально, продолжали видеть в нем исключительно Шурика, навесив ярлык «актера Гайдая». Снова пошли роли второго плана, эпизоды… Для человека его таланта и амбиций это было непросто. Он остро чувствовал свою невостребованность, переживал, что его потенциал остается нераскрытым. Но Демьяненко не сдавался, не роптал на судьбу, а просто продолжал делать свою работу — честно и профессионально. И признание, пусть и запоздалое, все же пришло: в 1991 году ему было присвоено почетное звание Народного артиста РСФСР.
В непростые девяностые годы Александр Сергеевич много работал на студии дубляжа — его голосом говорили герои зарубежных фильмов. Сниматься тоже продолжал, хотя предложений было не так много. Он даже принял участие в одном из первых российских ситкомов «Клубничка», чего некоторые коллеги по цеху, скажем так, не поняли. Но у актера была своя мотивация: заработанные деньги позволили ему приобрести небольшой участок земли рядом с их дачей в Сосново. Это место было для него настоящей отдушиной, там он любил проводить время с женой Людмилой, отдыхая душой от суеты.
Юношеская любовь и семейная жизнь
Первую свою большую любовь Александр встретил еще совсем молодым человеком. Ее звали Марина Склярова. Их свела общая страсть — театр: они оба занимались в одном и том же драмкружке в родном Свердловске. Он был чуть старше, на два года. Как только Марине исполнилось восемнадцать, они сыграли свадьбу. Прошло пять лет, и молодая семья перебралась в Ленинград — Демьяненко как перспективному актеру выделили там жилье. Марина нашла себя в театроведении, занималась литературным трудом, писала.
Со стороны их жизнь могла показаться идеальной: оба — люди искусства, жизнь в красивейшем городе на Неве, уютная квартира, дружеские посиделки… Что еще нужно для счастья? Но за фасадом этого внешнего благополучия таилась тихая семейная драма — их дом так и не наполнился детским смехом. Детей у Александра и Марины не было.
Почему так случилось? Здесь версии расходятся. Марина Склярова спустя годы утверждала, что Александр, якобы, не испытывал тяги к отцовству, не горел желанием иметь наследников, и ей даже приходилось прерывать беременности. Однако вторая супруга актера, Людмила, рисовала совершенно иную картину. По ее словам, Александр очень тепло относился к детям, и именно Марина не была готова к материнству. Сам же Демьяненко, тяжело переживший в детстве развод родителей, возможно, просто боялся настаивать, опасаясь повторения семейной драмы. Где правда — теперь уже не узнать.
Судьба Марины Скляровой после развода сложилась не так счастливо. Она больше не вышла замуж, осталась одна. Много лет спустя она пришла на телевизионное ток-шоу и поделилась своими воспоминаниями о жизни с Александром. Марина не скрывала, что глубоко сожалеет о том, что их союз распался.
Встреча, изменившая жизнь
Как ни странно, именно после оглушительного успеха комедии «Иван Васильевич меняет профессию» Александр Сергеевич погрузился в какой-то внутренний кризис. Ему было 37, а он все еще оставался для всех Шуриком. Вероятно, он мучительно искал выход из этого амплуа, которое стало для него тесным. И вот именно в это сложное для него время судьба свела его с Людмилой. Она работала на киностудии ассистентом режиссера дубляжа, и их знакомство состоялось во время работы над озвучкой одной из зарубежных картин. Эта встреча стала для Демьяненко началом новой главы в его судьбе.
Демьяненко, который в жизни был человеком сдержанным и не слишком общительным, вдруг проявил несвойственную ему настойчивость. Сначала была коробка конфет, потом, на Международный женский день, — букет и заветный флакончик французских духов, достать которые в те времена было целой историей. Людмила, которая одна воспитывала дочь-подростка, поначалу отнеслась к знакам внимания со стороны известного актера с некоторой долей скепсиса. Ну, мало ли…
Но Александр не отступал. Он стал провожать ее после работы, и вот однажды решился на отчаянный шаг. Просто пришел к ней домой с небольшим чемоданчиком в руках и объявил с порога:
«Я пришел к вам навеки поселиться…».
Вот так, просто и решительно.
Конечно, это было невероятно сложное решение. Двадцать лет совместной жизни с Мариной — это огромный отрезок пути, который не вычеркнешь одним махом. Но встреча с Людмилой перевернула его мир. Он почувствовал, что нашел именно ту женщину, которая понимает его без слов, принимает таким, какой он есть.
Он ушел от Марины, оставив ей квартиру, продолжая поддерживать материально, и начал новую жизнь с Людмилой. Да, многие тогда его осуждали, перешептывались за спиной. Но для Демьяненко главным было то, что он обрел рядом с Людмилой то самое душевное родство, которого ему, видимо, так не хватало.
Целых двенадцать лет они прожили вместе, не оформляя отношений официально. Говорят, Александр Сергеевич просто не хотел причинять дополнительную боль Марине, зная, как тяжело она переносит их расставание. Понадобились долгие и настойчивые уговоры самой Людмилы и их общей подруги, актрисы Елены Драпеко, чтобы он наконец решился на официальный развод. И когда этот шаг был сделан, он, по воспоминаниям близких, вздохнул с огромным облегчением.
Александр в союзе с Людмилой нашел то, что искал. Она стала для него не просто любимой женщиной, но и самым близким другом, человеком, который принимал его со всеми его сложностями и странностями. Он был по-настоящему счастлив. Их отношения строились на глубоком взаимном уважении и нежности. Если Людмила задерживалась на своей работе, он непременно ждал ее с накрытым столом и неизменной теплой улыбкой. Свой дом, свою семью, где царили гармония и понимание, он ценил превыше всего.
Общих детей у Александра и Людмилы тоже не появилось. Почему? Людмила Акимовна позже объясняла это своей огромной любовью к мужу — ей не хотелось «делить» его внимание еще с кем-то. Кроме того, пока они жили без официальной регистрации, она опасалась, что беременность может быть истолкована как способ «привязать» его к себе. А когда все формальности были улажены, возраст уже не позволял думать о пополнении семейства.
Театр, падчерица и творческие поиски
Зато Александр Сергеевич стал прекрасным отчимом для дочери Людмилы от первого брака — Анжелики Неволиной. Он не стремился заменить ей родного отца, нет. Но он стал для нее настоящим другом, опорой и защитником. Когда Анжелика заявила о своем желании пойти по актерской стезе, Демьяненко, прекрасно зная все подводные камни этой профессии, пытался ее отговорить. Но девушка проявила характер и поступила в ЛГИТМиК.
Однако, увидев падчерицу на сцене в дипломной работе — она играла Лизу Хохлакову в «Братьях Карамазовых», — Александр изменил свое мнение. Он увидел настоящий талант и с тех пор искренне гордился успехами Анжелики. И было чем гордиться! Анжелика Неволина стала известной актрисой, на ее счету десятки ролей в кино, звание Заслуженной артистки России и многолетняя работа в знаменитом Малом драматическом театре под руководством Льва Додина.
Сам Демьяненко относился к театральной сцене с огромным пиететом, считая ее местом, требующим от актера всего себя, без остатка. Как ни странно, в театре он начал выступать довольно поздно. Семь лет он прослужил в ленинградском Театре комедии имени Акимова. Однако серьезный конфликт с театральным начальством, который стоил ему первого сердечного приступа, вынудил его уйти. Но без сцены он оставался недолго. Вскоре Александр Сергеевич нашел пристанище в театре «Приют комедианта», где смог реализовать свою давнюю мечту о серьезных ролях. Здесь он читал монологи шекспировского Лира, воплощал на сцене образ властного Креонта из «Антигоны» — вот где раскрывался его драматический дар!
Испытания и тихий уход
Александр Сергеевич обладал удивительной силой воли и каким-то внутренним стержнем. Его выдержка была просто поразительной. Даже когда сердце подавало тревожные сигналы, он не позволял себе раскисать или жаловаться.
Людмила Акимовна, видя, как ему бывает нелегко, умоляла:
«Саша, ну побереги себя, останься сегодня дома, отдохни! Тебе же вредно так напрягаться!».
Но он словно не слышал этих уговоров. «Ну как же я могу? — спокойно отвечал он. — Люди пришли, билеты купили, ждут… Нельзя их подводить».
И, случалось, наклеив специальные пластыри, чтобы унять сердечный дискомфорт, шел на сцену — к своему зрителю.
Со временем добавились и другие неприятности — стали беспокоить ноги. Его знаменитая стремительная походка осталась в прошлом. Теперь ему было трудно пройти даже небольшое расстояние без остановки — ноги отказывались слушаться, требовали передышки.
Наконец, настойчивые просьбы жены и тревога друзей возымели действие — Демьяненко согласился на обследование. Вердикт врачей оказался неутешительным: «Инфаркт». Людмила Акимовна, которая всегда представляла себе человека с таким диагнозом слабым и бледным, буквально онемела, когда вошла к нему в палату. А Александр Сергеевич, как ни в чем не бывало, полулежал на больничной койке с книжкой и, увидев ее, только улыбнулся:
«Представляешь, Люся, они тут утверждают, что у меня инфаркт! Выдумают же такое!». Даже в такой момент он не терял присутствия духа.
Его друг и коллега Михаил Светин давно убеждал его согласиться на вмешательство врачей на сердце, но Демьяненко очень боялся этого.
«Да я же не доживу, — отшучивался он с черным юмором, вспоминая уход Евгения Евстигнеева. — Прямо там от страха и уйду». В итоге он согласился лишь на коронарное шунтирование, которое казалось ему менее радикальным вмешательством. Процедуру запланировали на начало сентября. Но судьба распорядилась иначе… Буквально за несколько дней до назначенной даты его состояние резко ухудшилось. Медики сделали все возможное, но ситуация была критической, начались серьезные осложнения с легкими. Чтобы избавить его от болезненных ощущений, было принято решение ввести препарат, погружающий в глубокий сон…
Он как-то обмолвился в разговоре с близкими, что хотел бы покинуть этот мир тихо, во сне:
«Вот бы так — уснул, и всё… Не чувствовать, не знать…».
По горькой иронии судьбы, именно так все и произошло. Сердце всенародно любимого Шурика, замечательного актера Александра Сергеевича Демьяненко, остановилось 22 августа 1999 года. Ему было отпущено всего 62 года земного пути… Его верная Людмила прожила еще шесть лет после его ухода.