Его съемки пытались запретить из-за «пошлости», недопустимой в советском обществе, но «Еще раз про любовь» все-таки пробился на экраны. Почему Высоцкого выгнали с роли главного героя в этом фильме и как в СССР снимали постельные сцены, читайте в материале корреспондента агентства «Минск-Новости».
О чем кино
Самоуверенный физик Евдокимов знакомится со стюардессой Натальей в кафе. Она тонкая натура, немного странная. Мужчина и удивлен, и очарован, не знает, как к ней относиться. Однако в первый же вечер Наталья едет к нему домой и остается до утра. Начинается роман: отношения мужчины и женщины с разными характерами. В них — доверие, ссоры и прощение.
В финале все еще сомневающийся в отношениях Евдокимов ждет Наталью после полета, но узнает: она погибла при пожаре самолета, спасая пассажиров.
Небольшой риск
На написание этой истории молодого драматурга Эдварда Радзинского вдохновила жизнь. Дело в том, что литератор влюбился в актрису Татьяну Доронину, а она была замужем за Олегом Басилашвили. В 1964 г. он написал для нее пьесу «104 страницы про любовь». Но первой главную роль стюардессы Наташи сыграла Ольга Яковлева на сцене Московского государственного театра им. Ленинского комсомола в постановке Анатолия Эфроса. Вскоре свою версию спектакля с Дорониной в главной роли сделал Георгий Товстоногов на сцене БДТ. Позже ее поставили в 120 театрах СССР. Играли спектакль и в Минске.
В 1966 г. Татьяна Васильевна снималась в фильме «Старшая сестра» режиссера Георгия Натансона. При просмотре готовых эпизодов актриса засомневалась в себе и сказала постановщику, что хочет показать отснятое одним знакомым.
Вскоре в просмотровом зале «Мосфильма» появилась старушка в сопровождении рыжего молодого человека. Ознакомившись с материалом, оба сказали одобрительные слова. Это был Радзинский и его мама Софья Юрьевна. К слову, не искусствовед, а в прошлом следователь по особо важным делам! Тогда же Эдвард подошел к Натансону и спросил, не видел ли режиссер его пьесу «104 страницы про любовь». Честно говоря, не все кинорежиссеры любят театр. Есть такая шутка, что они не могут выдержать три часа на общей панораме. Им не хватает крупных и средних планов. Вот и постановщик «Старшей сестры» понятия не имел, о чем речь. Попросил прислать пьесу для прочтения, сходил на спектакль и захотел на этом материале сделать кино.
Когда сценарий был готов, Натансон принес его на «Мосфильм» и стал ждать.
Позже выяснилось: постановку запрещает сам председатель Государственного комитета Совета Министров СССР по кинематографии Алексей Романов. Мало того что Наталья в первый же вечер поехала к Евдокимову домой, так еще в сценарии присутствовала постельная сцена! Чистейшая аморалка! Тем более все блистательное советское кино до этого было патриархальным. А тут эмансипация. Спит героиня с одним, а еще двое влюблены в нее. Им она тоже дает повод надеяться, хотя на деле ищет кумира.
Конечно, пьесу ставят на сценах по всей стране. Но театр — камерное искусство. А киноустановки есть в каждом городе и деревушке — круги по воде гораздо обширнее.
В итоге после долгих мытарств Натансон втайне от Романова клятвенно пообещал его заместителю Владимиру Баскакову: кино пошлым не будет. Владимир Евтихианович слыл проницательным человеком и дал добро на запуск ленты на «Мосфильме».
Высоцкому отказали
На роль Натальи без обсуждений утвердили Татьяну Доронину. А самоуверенного физика Евдокимова должен был сыграть Владимир Высоцкий. Казалось бы, его амплуа. Начались съемки. Отсмотрев несколько сцен, Натансон и Радзинский поняли: пара двух замечательных актеров не складывается. Творчески не совпали. И это легко себе представить: Владимир Семенович и Татьяна Васильевна — планеты из разных галактик.
Процесс остановился. Начали новые пробы. Выбор пал на малоизвестного в то время актера Александра Лазарева. Он почти из одного поколения с Дорониной, но актриса успела стать кинозвездой. Поэтому Лазарев слегка трепетал перед ней на площадке, хотя зритель этого не заметил: серьезный статный мужчина, ему впору играть военных и партийных чиновников. Занимается серьезным делом, ездит на некие секретные испытания установки, которая летает. Мужественен, умен и талантлив. Да и она стюардесса. Поэтому отношения драматизируются присутствием опасности, роковым предзнаменованием. Они хорошо смотрятся в кадре, когда идут по ночной улице, омытой дождем. В общем, неоклассицизм.
Других влюбленных в Наталью — пилота Льва Карцева и физика-неудачника Феликса — сыграли Олег Ефремов и Александр Ширвиндт.
Причем на каком-то этапе то с одним, то с другим у Натальи завязываются отношения, но в них что-то не так.
Так бывает в жизни, однако не на советском экране.
Трагическая нота
Натурные съемки начались в Москве. Начальник Романов все же узнал, что работают над запрещенным им фильмом. Пока его убеждали, демонстрировали готовый материал, потеряли время. Пошел снег. После получения разрешения всей группе пришлось лететь в Сочи и доснимать кино там.
Все интерьеры запечатлены в павильонах «Мосфильма».
Нашумевшая постельная сцена, отчасти из-за которой ленту в 1968 г. посмотрели 40 млн зрителей, выглядит так: черный экран, небольшой круг в центре, в нем — две головы рядом на подушке. Даже шеи не видны.
Режиссер и оператор нашли выход: голова Натальи расположена на уровне плеча героя Лазарева. Она смотрит на него, как раненая лань, снизу вверх влажными глазами. Да еще и в задыхающемся пришептывании повторяет: «Я люблю тебя!». Вот вам и искусство эротики.
Интереснее другое. По словам очевидцев и по признанию самого Лазарева, дело было так. Натансон выгнал из павильона всю группу, кроме оператора. Доронина легла под одеяло в цветастой пижаме. Лазарев обнажил торс, а брюки снимать отказался. Оставил и туфли. Сказал: «Подвиньтесь, Татьяна Васильевна!» — и лег под одеяло в штанах и обуви. Необходимо понимать: были другие стандарты морали и время. То, что тогда казалось вызовом, сегодня обыденность.
Заканчиваясь на высокой трагической ноте, кино напоминает о хрупкости отношений и бытия, призывает ценить текущий момент.
На фестивале в Картахене (Колумбия) лента завоевала Гран-при.
Доронина стала лучшей актрисой 1968 года по версии журнала «Советский экран». А мы можем посмотреть это кино и вспомнить время, которого уже не будет: молодые поэты читают стихи со сцены кафе, на стенах квартир висят портреты Хемингуэя, а разговоры полны теоретических споров о загадочных мирах.