— У Валеры Носика была одна черта, одновременно прекрасная и ужасная — его безграничная доброта, — так однажды сказал о нем близкий друг, актер Михаил Ножкин.
И это не было преувеличением. Носик был из тех редких людей, кто просто физически не мог пройти мимо чужой беды.
Эта доброта была его сутью, но она же его и губила.
В девяностые, когда многие его коллеги остались без работы, он, продолжая сниматься, раздавал им все свои гонорары.
А когда сам оказался в непростой ситуации со здоровьем, у него не осталось ни гроша на самое необходимое.
Он с легкостью мог отдать главную роль коллеге, чтобы тот не сидел без дела, а себе оставить лишь крохотный, пусть и яркий, эпизод.
Так каким же был этот удивительный человек, настоящий «король эпизода», чье большое сердце, казалось, было способно вместить в себя боль всего мира?
Начало пути
Тяга к сцене проснулась в нем невероятно рано, еще во втором классе.
Драматический кружок во Дворце культуры ЗИЛа стал для него настоящей отдушиной: три репетиции в неделю и долгожданные воскресные спектакли.
Родители пропадали на химическом заводе, поэтому старшему брату приходилось повсюду таскать за собой младшего, Володю. Так, по воле случая, Вова тоже оказался втянут в волшебный мир театра.
Вскоре их скромная квартира превращалась в репетиционный зал, где братья разыгрывали сценки и зачитывали до дыр учебники Станиславского.
Эта детская игра переросла в призвание. В восемнадцать лет Валерий с первой попытки поступил в театральный, а спустя восемь лет по его стопам пошел и Владимир, положив начало удивительной творческой династии Носиков.
Уже на первом курсе Валерий начал активно выходить на сцену и появляться на киноэкране, что для студента было большой редкостью. И помог ему в этом, как ни странно, футбол.
Его мастером курса был великий Михаил Ромм, который, как оказалось, был страстным болельщиком.
После занятий они часто задерживались, чтобы обсудить последние матчи. Именно эта общая страсть, далекая от искусства, создала между ними особую, почти дружескую связь.
Когда в институт заглядывали режиссеры в поисках новых лиц, Ромм неизменно советовал:
— Присмотритесь к Носику, не пожалеете! Талантливый парень.
Благодаря такому покровительству, к концу учебы за плечами Валерия было уже с десяток картин.
А ведь он мог стать тем самым Шуриком из «Операции „Ы“»!
Но незадолго до старта съемок его родной ТЮЗ объявил о срочных гастролях. Для Валерия выбор был очевиден: театр — это святое.
Он отказался от главной роли, которая могла бы сделать его звездой всесоюзного масштаба, и сыграл лишь в крохотном эпизоде.
В поисках счастья
Именно в стенах ТЮЗа он встретил и свою первую жену. Брак с коллегой по сцене Лией Ахеджаковой оказался коротким и, по всей видимости, несчастливым.
Сам Валерий никогда не выносил сор из избы, но его брат Владимир позже приоткрыл завесу тайны над этим союзом.
По его словам, Валерий чувствовал себя не мужем, а скорее соседом по квартире.
— Лия — великолепная актриса, но в быту она человек в себе, абсолютно безэмоциональный, — рассказывал Владимир. — Она всегда была погружена в какие-то свои мысли, и Валера ощущал себя лишним. Они просто сидели в разных углах комнаты.
Но главной причиной разрыва стали дети. Точнее, категорическое нежелание Лии их иметь.
Валерий, хоть и был молод, мечтал о большой семье, но не давил на супругу. Однако ее фраза стала для него точкой невозврата:
— Я не собираюсь становиться матерью. Моя работа для меня важнее.
В тот момент он понял, что их жизненные пути расходятся окончательно.
Свое настоящее счастье он нашел чуть позже, на съемках фильма «Спеши строить дом» в Белоруссии. Его партнершей по площадке стала очаровательная Мария Стерникова.
Она приехала на съемки с маленькой дочкой Катюшей. Но все внимание Валерия, казалось, было приковано не к обаятельной коллеге, а к ее малышке.
В любой перерыв он мчался к девочке: играл с ней, рассказывал сказки, бегал в местный магазинчик за конфетами. Мария с теплотой наблюдала за этой трогательной картиной.
— Катюше бы такого папу. Не хотите им стать? — как-то в шутку бросила она.
— Я был бы по-настоящему счастлив, — без тени сомнения, с широкой улыбкой ответил он.
Это не было пустыми словами. Даже после окончания съемок он продолжал навещать Марию и Катюшу, осыпая их подарками.
Вскоре он действительно стал для девочки любящим отчимом, а для ее мамы — обожаемым мужем. Жаль только, что это выстраданное счастье оказалось недолговечным.
Причиной разрыва, по горькой иронии, стала его работа. Когда у них с Марией родился общий сын Саша, Валерий с головой ушел в съемки, стремясь обеспечить семью всем самым лучшим.
Он работал на износ.
— Я до сих пор не понимаю, откуда он брал силы, — вспоминала Мария Стерникова. — Он мог приехать со съемок, заскочить в душ, а у подъезда его уже ждала другая машина, чтобы везти на новую площадку.
За свою жизнь он снялся более чем в 150 картинах, не считая непрерывной работы в театре!
Но за эту гонку пришлось заплатить слишком высокую цену. Семья его просто не видела.
Валерий частенько не приходил домой ночевать, при этом даже не утруждая себя коротким звонком, чтобы предупредить.
Ну а ей оставалось лишь лежать с открытыми глазами до рассвета, ведь тревога за мужа просто не отпускала. И беспокойство это было не на пустом месте: она-то знала о его серьёзных проблемах с давлением.
А потом наступало утро. После такой вот бессонной ночи, вымотанная до предела, она должна была собрать детей, отвести их в школу и сломя голову мчаться в Малый театр, на репетицию.
Однажды она предложила мужу пожить отдельно, чтобы выспаться и разобраться в чувствах. Измученный работой Носик взорвался:
— Да я ног под собой не чую, пашу как проклятый, чтобы у вас все было! И это твоя благодарность?!
В тот же день Мария с детьми съехала на съемную квартиру. А Валерий остался в полном одиночестве, виня себя за то, что не удержал.
Последние годы
Официально они так и не развелись. Он время от времени навещал детей, но Мария в эти моменты старалась уйти из дома.
Валерию казалось, что она его ненавидит, и он страшно ошибался. Именно она оказалась тем единственным человеком, кто пришел на помощь в самый черный час.
В девяностые, когда многие артисты сидели без работы, Носик по-прежнему был востребован.
Но, верный себе, он почти все заработанное раздавал нуждающимся коллегам.
А потом беда пришла к нему самому. Серьезные проблемы со здоровьем, дорогие лекарства, а в кармане — пусто.
Он обзвонил тех, кому так щедро помогал, но в ответ слышал лишь неловкое мычание.
В отчаянии он набрал номер Марии. Она и не знала о его состоянии.
Услышав, что случилось, Стерникова тут же примчалась, оплатила все счета и договорилась о лечении. И потом каждый день приезжала к нему вместе с детьми, привозя домашнюю еду и свою молчаливую поддержку.
После выписки он вернулся в свою пустую квартиру. Но это было уже другое одиночество — горькое, пропитанное разочарованием.
Он понял, что настоящих друзей у него, по сути, и нет. Мария по-прежнему держала дистанцию, лишь изредка пересекаясь с ним на работе. Повзрослевшие дети жили своей жизнью.
Пытаясь заглушить эту звенящую пустоту, он с головой ушел в то единственное, что его никогда не предавало — в работу.
Он брал на себя все больше и больше ролей, игнорируя предупреждения врачей о том, что его организм может не выдержать.
Спал по два-три часа в сутки, перехватывая на бегу пирожки в театральном буфете.
Этот ритм не мог продолжаться долго. Актера не стало в 54 года.